Михаил Трофименков о Рое Коне

На HBO (в России — на «Амедиатеке») вышел документальный фильм «Хулиган. Трус. Жертва. История Роя Кона» (2019), посвященный одному из самых отталкивающих антигероев американской политики ХХ века. История адвоката Роя Кона — слишком личная для режиссера Айви Миропол, а потому она не слишком убедительна в качестве обвинителя

Рой Кон (1927–1986), этакая ящерица с идеальным загаром, взиравшая на мир голубыми ледышками вампирских глаз из-под тяжелых век,— безусловно, редкая мерзость даже по меркам ультраправого лагеря. Его политическая звезда взошла поразительно рано в силу того, что мальчишка-юрист был готов ради карьеры буквально на все.

В возрасте 23 лет гособвинитель Кон добился смертного приговора евреям-коммунистам, супругам Этель и Юлиусу Розенберг, облыжно обвиненным в передаче СССР американских атомных секретов. Это было бы еще полбеды, если б Кон был искренне убежден в вине супругов или, скажем так, ослеплен антикоммунизмом. Нет, он прекрасно сознавал, что Розенберги — сакральная жертва, компенсирующая шок, испытанный Америкой из-за потери атомной монополии. Кон лично готовил лжесвидетелей, шантажировал Юлиуса участью Этель, которая, в отличие от мужа, к советской разведке не имела вообще никакого отношения.

В 25 лет Кон — правая рука сенатора Маккарти, возглавившего Постоянный подкомитет по расследованиям Сената США, зачищавший госучреждения от всех, кто «левее стенки». На пару со своим любовником Дэвидом Шайни он зачищал библиотеки заграничных американских культурных центров от таких подрывных сочинений, как «Мальтийский сокол» Дэшила Хэммета или стихи Карла Сэндберга. Собственно говоря, низвержение Маккарти в 1954 году мощным армейским лобби во многом объяснялись негодованием генералитета по поводу того, что «этот алкаш Маккарти» бросил на поиски армейских «красных» «этого пидараса Кона».

Казалось бы, дальнейшая судьба Кона должна была иллюстрировать философский принцип нуара: «тем тяжелее будет падение». Отнюдь нет. В отличие от Маккарти, стремительно спившегося в забвении, Кон возносился все выше и выше.

Едва ли ни самый дорогой и самый всемогущий адвокат-решала Нью-Йорка.

Юрист кровавых «крестных отцов» и Бьянки Джаггер, владельцев легендарного нарко-диско-клуба «Студия 54» и Энди Уорхола. Друг кардинала Спеллмана, архиепископа Нью-Йорка.

Коррупционер, замешанный в отмывании великих по тем временам сумм. Человек, который ни разу в жизни не оплатил ни единого счета. И никогда не платил налогов: официально у него не было никакой собственности, даже счета в банке, даже кредитной карты.

В некоторых ресторанах повара плевали ему в суп, но те, кто смел ссориться с ним в открытую, рисковали быть найденными мертвыми в багажниках автомобилей, загреметь за решетку или в лучшем случае лишиться репутации. В худших голливудских традициях Кон диктовал ведущим колумнисткам-сплетницам, кого они должны «уничтожить».

Истовый гонитель «извращенцев» во времена маккартизма, Кон, умерший от СПИДа, и сам был геем. Ладно бы — тайным, тогда в его биографии можно было бы сыскать трагический подтекст. Нет, никакого подтекста — один, так сказать, текст. Кон, как говорится в фильме, всю жизнь был «тайным геем напоказ». Демонстрировал Америке, что для него не писаны никакие правила. Он играл с Шайни в догонялки нагишом в коридорах парижского «Ритца». Летний сезон неизменно проводил в городке Провинстаун — гомосексуальном раю. Сервировал столы на своих званых ужинах сахарницами, наполненными кокаином. И заскорузлый стародум Рональд Рейган со своей Нэнси принимал в Белом доме Кона с его очередным юным любовником с новозеландской панели почти как супружескую пару.

Да, ужас, как говорилось в старом анекдоте, но никак не ужас, ужас, ужас. Любой президент США натворил гораздо больше страшных дел, чем адвокат Кон. Однако же ни в одном документальном фильме об антигероях американской политики на их долю не выпадало и десятой доли тех проклятий, что достались Кону в фильме Айви Миропол. Он тебе и идеальный «кандидат в девятый круг ада», отведенный для лицемеров. И «воплощенное зло», и «абсолютное зло», и «Дракула, восставший из гроба». С экрана звучит совсем уж несусветное обвинение юного Кона в том, что он, и никто иной, превратил «безобидного алкаша» Маккарти в чудовище. Даже гомосексуальность и наркомания Кона оказываются лыком в строку: авторов фильма трудно не заподозрить в гомофобии.

С чего такие страсти, такой «культ антиличности» Кона? Все очень просто. Во-первых, Айви Миропол — внучка супругов Розенберг. Начинается фильм с душераздирающих кадров, где малютка Айви водит пальчиком по фотографиям убитых дедушки с бабушкой. Получилась история не только гада Кона, но и семьи режиссера, ее отца и дяди, усыновленных великим песенником Абелем Мирополом, долгие годы боровшихся за реабилитацию жертв маккартизма и открытие архивов ФБР. Так что, сколь бы благородна ни была позиция Айви Миропол, ее фильм — акт мести Кону, а не холодный анализ его личности и карьеры.

Ну а во-вторых, едва ли не главным — даже превосходящим убийство Розенбергов — преступлением Кона, судя по фильму, оказывается то, что с 1970-х он был адвокатом юного и кудрявого душки-бизнесмена по имени Дональд Трамп. Отношениям Кона и Трампа, в которых, в отличие, скажем, от отношений Кона с бандитом Кармине Галанте, трудно найти что-то возмутительное, посвящена едва ли не четверть фильма. Если предположить, что совместные дела и дружба с Коном сами по себе предосудительны, то, значит, «печатью зверя» отмечен тот же Уорхол. Вроде бы нет. Но, поскольку борьба демократов с Трампом вышла за в грань рассудка, его сотрудничество с Коном вдруг оказывается преступлением.

Впрочем, не было бы счастья, да несчастье помогло. Не будь Трампа, не состоялся бы и этот, действительно увлекательный, кинопортрет.

Смотреть: «Амедиатека»