Возвращение эпохи 1990-х

На обложке итальянского Vogue — Клаудия Шиффер и Стефани Сеймур. В осенних коллекциях — вареные джинсы с высокой талией. Судя по всему, 1990-е уже здесь, и они вернулись под предводительством супермоделей тех лет. «Коммерсантъ Стиль» разбирается в ситуации.

Клаудия и Стефани на обложке позируют практически обнаженными. В том же ключе сфотографирована Хелена Кристенсен для японского Vogue, а Синди Кроуфорд на обложке сентябрьского «Harper`s Bazaar Турция» одета в купальник. Клаудии — 48, Стефани — 51, Хелене — 50, Синди — 53 года.

Следующий десант супермоделей появился массово в Австралии: в Vogue Эль Макферсон (которой 55 лет не дашь, даже рассматривая это фото с лупой) с сыновьями. На обложке сентябрьского Harper`s Bazaar Кэролин Мерфи, которой вот-вот исполнится 45 лет, в самом материале «new fierce» есть и Кристи Тарлингтон, и Кейт Мосс, которая едва успела впрыгнуть в этот уходящий поезд модельной карьеры в 1990-х. Строго говоря, звание супермоделей медиа тогда раздавали по-разному: по версии The New York Times существовала только «великолепная семерка» — Линда, Кристи, Синди, Наоми, Хелена, Клаудия, Эль. Журнал People считал, что важна исключительно «троица» — Евангелиста, Кэмпбелл, Тарлингтон, которая суммарно зарабатывала больше всех.

Тем не менее всех супермоделей знали так же хорошо, как голливудских актрис, и даже до эпохи Instagram за ними следили крайне внимательно. Сейчас же, когда известность измеряют не деньгами, а социальной востребованностью, только Наоми и Синди (более 7 млн и 4 млн подписчиков соответственно) соответствуют современному звездному статусу, остальных можно назвать лишь микроинфлюенсерами. И в этом нет ничего необычного: их аудитория взрослая, и она действительно предпочитает печатную прессу любым соцсетям. И журнальный контент, а не новостной — по опросам британского маркетингового агентства Magnetic, 70% читателей верят именно журналам, а не газетам и тем более не телевидению.

Цифровым новостям от тех же журналов доверия чуть меньше, но все-таки в сравнении с социальными сетями европейский глянец в выигрыше (62% и 35%). А в Австралии вообще случилась локальная революция, потому что их рынок принта растет: Harper`s Bazaar на 31,5%, Vogue Australia на 11,8%, Marie Claire на 3,1% и делает это за счет старшего поколения (35–50 лет). Именно этим взлетом, скорее всего, объясняется и выбор героинь для свежих обложек: они охватывают сразу два больших демографических среза миллениалов и поколения Х, и лучше всего работают на микропоколении иксениалов — рожденных в 1977–1983 годах «циничных оптимистов», сложно таргетируемых, но очень активных.

Удивительный исторический и социальный феномен на самом деле состоит в том, что эпоха супермоделей действительно закончилась в 1990-х. С тех пор глянец находил новых героинь, но слава их была слишком стремительной, а жизнь слишком бурной — практически сразу они покидали модный бизнес и начинали заниматься чем-то еще, меняя списки самых высокооплачиваемых моделей на списки самых богатых владельцев бизнеса. Супермодели же научились «вставать с постели меньше чем за $10 тыс.» не сразу: Стефани Сеймур в 2017 году стала соосновательницей марки нижнего белья Raven & Sparrow и снимается теперь в основном для нее. Кристи Тарлингтон руководит некоммерческой благотворительной организацией Every Mother Counts и все еще довольно активно принимает участие в рекламных кампаниях модных брендов.

Наоми Кэмпбелл (ей сейчас 49 лет) — единственная, кто все еще изредка ходит по подиуму. Синди Кроуфорд после официального ухода из модельного бизнеса в 2000-х успела попробовать себя в бьюти-бизнесе вместе с доктором Жан-Луи Себа (марка антивозрастной косметики Meaningful Beauty, основанная в 2005 году, успешно существует и сейчас) и совсем недавно стала ресторатором: вместе с мужем они занимаются семейным заведением Nate `n Al Delicatessen в Беверли-Хиллз. Эль «The Body» Макферсон, пожалуй, одна из самых успешных бывших моделей: она ушла из модельного бизнеса еще в середине 1990-х и основала свой продюсерский центр, сейчас в ее активах большая именная компания—производитель нижнего белья и косметики и концептуальный стартап WellCo с натуральными пищевыми добавками.

В интервью, опубликованных в вышеперечисленных журналах, развиваются две очень разные позиции. Первая предсказуемая — о том, что после 40 жизнь только начинается («чем дальше — тем лучше»), вторая же о борьбе, агрессивном наступлении и завоевании (fierce в Harper`s Bazaar, «Forсes for change» в сентябрьском британском Vogue, у которого обложка собрана из 15 фотографий женщин, меняющих мир, в числе которых и Кристи Тарлингтон) — это дань неизбежной диверсификации, без которой сейчас не обходится ни одно СМИ. Медиа довольно быстро перестроились на производство мультиплатформенного контента, поэтому «великолепная семерка» в каком-то виде будет появляться и в журналах, и в диджитал-пространстве, и формально это действительно похоже на яркое возвращение звезд 1990-х. Но что касается самих героинь, скорее всего, их амбиции сейчас не связаны с медийностью, а их усилия тратятся исключительно на бизнес. И их будут снимать по инициативе самих медиа ровно до тех пор, пока не повзрослеет следующее поколение читателей прессы — тех, кто не будет удивленно поднимать брови, видя на джинсах как будто бы родом из 1990-х пометку «в винтажном стиле».

Мария Атчикова