Покаяние чиновника
Дмитрий Дризе — о деле Алексея Улюкаева
Алексей Улюкаев встретил Новый год в заключении. Бывший министр ждет апелляции на вынесенный приговор — восемь с половиной лет строгого режима. Его уголовное дело называют процессом года — он осужден за получение взятки в $2 млн. Потерпевшей стороной выступала компания «Роснефть» и лично Игорь Сечин. Политический обозреватель «Коммерсантъ FM» Дмитрий Дризе считает, что Алексей Улюкаев войдет в историю своим последним словом на суде.
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
Процесс по делу Алексея Улюкаева действительно войдет в историю. И не потому, что это противостояние башен Кремля или борьба разных кланов за доступ к ресурсам. Хотя, безусловно, все это, наверное, имеет место. Суд над бывшим министром – это, в первую очередь, покаяние чиновника. Такого в современной истории страны еще не было.
Жил вполне себе преуспевающий глава Минэкономразвития. Говорил часто свысока. Несмотря на возраст, хорошо выглядел – видно, что доходы позволяют за собой следить. Сам признался, что любил дорогие подарки. Да и, как выяснилось, во властной вертикали это принято. И вот попал в тяжелую ситуацию, неожиданно лишился всего. Стал как все — как миллионы людей в стране. Искренне или нет, под давлением обстоятельств – вопрос другой. Но фраза «Простите меня, люди» дорогого стоит:
Алексей Улюкаев
Крутился в каком-то бессмысленном хороводе бюрократическом, получал какие-то подарки и сам их делал. Пытался выстраивать отношения, лицемерил. Только когда сам попадаешь в беду, начинаешь понимать, как тяжело на самом деле живут люди. С какой несправедливостью они сталкиваются. Но когда у тебя все в порядке, ты позорно отворачиваешься от людского горя. Простите меня за это, люди. Я виноват перед вами.
И общество простило. Может быть, не все. Но даже злая оппозиция, безжалостная к путинским чиновникам, пусть даже формальным либералам. Оценили и речь, и то, что похудел на 14 кг, и то, что вина неочевидна, и то, что стал жертвой своей же системы. А остальное уже частности. То, что приговор будет серьезным, стало ясно накануне его оглашения — в день пресс-конференции Владимира Путина. Президент фактически поддержал Игоря Сечина:
Владимир Путин
Как полагает следствие, достаточно собрано материалов, в том числе и показаний самого Сечина. Но я не могу с Вами не согласиться в том, что Сечин мог бы и прийти в суд. Что здесь такого-то? По поводу того, что кто-то сидит, и вы считаете это необоснованным — вы считаете необоснованным, а органы следствия считают обоснованным. Решить спор в таких случаях может только одна инстанция — суд. Нужно будет укреплять и дальше судебно-правовую систему.
Алексей Улюкаев был взят под стражу в ноябре 2017 года по обвинению в получении и вымогательстве взятки в $2 млн у руководства компании «Роснефть». По версии следствия, он лично приехал в компанию, где получил сумку с деньгами. Сам он думал, что там подарочное вино. Больше года шел процесс. Даже сумку взвешивали, и один из главных вопросов звучал: как мог унести такой вес и не знал, что там?
Алексей Улюкаев считает, что стал жертвой большой провокации. Он обвиняет в этом главу компании «Роснефть» Игоря Сечина. На противостоянии этих двух фигур и развивалось действо. Первый — это условные либералы, второй — условные силовики. Экономический блок правительства и те, кто против него. Однако с политической точки зрения до сих пор не ясно, зачем все-таки нужно было его сажать. Игорь Сечин в суд так и не явился, в итоге Фемида обошлась без личного присутствия главы «Роснефти».
Столько жесткого приговора не ожидали. Никто из действующих министров бывшего коллегу публично не поддержал. От либералов жестко выступил Алексей Кудрин — назвал приговор ужасным и необоснованным, работу следствия — слабой.
С подобной несправедливостью, увы, сегодня сталкиваются многие. Похоже, это понял и Алексей Улюкаев на личном примере. В заключении экс-министр намерен писать стихи — он ведь еще и поэт. У него есть шанс относительно скоро выйти на свободу — власть думает об амнистии в честь президентских выборов. Однако серьезно рассчитывать на это, наверное, не стоит — слишком много в деле неясностей и большой политики.