Как российские электронные музыканты завоевывают мировую сцену

В течение ближайшего месяца на российских танцевальных фестивалях выступят самые успешные отечественные электронные музыканты, стремительно завоевывающие мировую сцену. О том, в какой музыке искать новых русских суперзвезд, рассказывает Борис Барабанов.

Со времен группы t.A.T.u. никто из русских поп-артистов не был по-настоящему востребован за рубежом. Мы там со своей музыкой никому не нужны. Этот тезис воспроизводят из года в год, особенно в пору вручения международных музыкальных наград, которые если и перепадают, то только нашим большим звездам классики. И неважно, что номинируются на Grammy (и порой даже небезуспешно) музыканты с русскими корнями, такие как Регина Спектор или Zedd. Обычному слушателю ведь хочется, чтобы сегодня на "Русском радио" — завтра в международных чартах. Для удовлетворения тщеславия такого рода существует "Евровидение", туда съездили практически все наши значимые звезды эстрады. Но после "Евровидения" каждый раз встает вопрос: "Что же с победителями будет дальше? Вспомним ли мы года через два хотя бы их имена?"

А ведь для того, чтобы увидеть совершенно осязаемые успехи, нужно просто немного сместить угол зрения. В числе хедлайнеров фестиваля Alfa Future People, который пройдет с 17 по 19 июля в Нижнем Новгороде,— Arty (N99 в лучшей сотне журнала DJ Mag), Bobina (16-я строчка в рейтинге DJ Mag), Swanky Tunes (участники фестивалей Global Gathering, Ultra Music Festival, Tomorrowland, Creamfields), Matisse & Sadko (выбор в категории "важный дебют" в шоу диджея Пита Тонга на BBC Radio 1). Людям, не слишком погруженным в танцевальную культуру, эти регалии скажут меньше, чем Grammy и чарты Billboard, но специалисты могут оценить их по достоинству. Тем более что все эти артисты — русские. И значит, вполне могут рассчитывать на кусок огромного пирога электронно-танцевальной индустрии, переживающей бум во всем мире.

О подъеме российской электронной музыки заговорили еще в начале 2000-х, когда ростовская группа ППК подписала контракт с диджеем Полом Окенфолдом и попала на 3-е место британского чарта с синглом "Ressurection", основанным на музыкальной теме Эдуарда Артемьева. Но потребовался еще десяток лет, чтобы такие случаи стали нормой. В "жирные" 2000-е танцевальная музыка в России была скорее саундтреком к безудержному и безоглядному веселью, вслушивались в нее постольку поскольку. А еще говорили, что у нашей электронной музыки отсутствует russian touch, нет своего лица.

В "жирные" 2000-е танцевальная музыка в России была скорее саундтреком к безудержному и безоглядному веселью

Во всем, как всегда, виновата Москва. Если в 2006-2007 годах эталонной клубной единицей был какой-нибудь "Дягилевъ" с его гламуром, фейс-контролем и ремиксами на Юрия Антонова, то в последние пять лет клубы дифференцировались стилистически, определились в своей репертуарной политике, и теперь судить о московской клубной культуре по впечатлениям десятилетней давности нельзя ни в коем случае. На смену танцам для богатых и успешных, а также для их спутниц и девушек, мечтающих таковыми стать, пришла музыка для ценителей, для тех, кто отличает дип-хаус от тек-хауса, и считает, что коммерческий продукт, обозначаемый аббревиатурой EDM (electronic dance music),— это лишь верхушка айсберга.

Подтверждением этому является история клуба "Арма-17", который на протяжении нескольких лет входил в топ-10 лучших клубов мира по версии библии танцевальной культуры — журнала DJ Mag. В прошлом году команда "Армы-17" показала фантастические для Москвы результаты на своем первом фестивале Outline. 9 тыс. человек для андеграундного фестиваля с не известными массовому слушателю артистами — это очень много. Молодые люди пришли туда за новой музыкой. И в этом году придут снова, второй фестиваль состоится 4-5 июля. Если мейнстримовые фестивали, оперируя ограниченным набором имен, завлекают слушателя дополнительными активностями — кинопоказами, спортом, техникой, то на Outline идут в первую очередь за музыкой. Даже странно преподносить это как нечто сенсационное. И все же ярмарка тщеславия закончилась, цирк а-ля "Дягилевъ" надоел, нужно что-то новенькое. Если хотите, новые ценности.

Карьерные лифты в танцевальной культуре работают гораздо быстрее, чем в поп-музыке. Европейские рекорд-лейблы постоянно находятся в поиске молодых талантов. В сегменте электронной музыки задача лейбла — организация вечеринок и букинг артистов. В этом отличие от привычных компаний, работающих с рок- и поп-исполнителями. Сам бизнес, построенный вокруг танцевальных фестивалей, стал такой большой и доходной историей, что для него понадобились рекруты во все возрастающем количестве. Старые артисты расписаны, они стоят больших денег, нужны новые герои. Поэтому, все демозаписи, которые присылают молодые музыканты, на танцевальных лейблах действительно слушают, а не выбрасывают на помойку сразу же, как это часто бывает в поп-индустрии.

Бурно развивающемуся интернету наплевать на столицы. Электронщикам не обязательно околачивать пороги продюсерских центров, имеющих выходы на федеральное ТВ. Диджей может выступить в хорошем клубе на разогреве у заезжей звезды и мгновенно получить предложение сыграть в его радиошоу. Музыкант посылает трек на лейбл, и если он хорош, его немедленно выпускают в новой компиляции. В разных центрах притяжения электронной сцены, то на дип-хаус-платформах, то в техно, стали появляться русские имена. Необходимый контакт между европейскими продюсерами и русскими талантами обеспечила московская клубная индустрия.

"Точной статистики нет, но Москва — это самый клубный город в мире,— говорит арт-директор Alfa Future People Михаил Черский, он же диджей Майк Спирит.— Не удивляйтесь. Счет маленьким непритязательным клубам с барчиком и непонятной музыкой в городах идет на сотни, но тех, что готовы регулярно принимать артистов серьезного европейского уровня, единицы. В Москве их штук 20, больше, чем где-либо. Если говорить о главных игроках, то это клубы "Арма-17" и Gipsy. За последние пять лет арт-директора перебрали всех достойных внимания музыкантов. Многие получили в России мультивизы, обзавелись друзьями и "местными" женами, чуть ли не прописались здесь. Если брать модную тек-хаус-культуру, то, например, французская команда Apollonia, герои Ивисы и одни из главных артистов клуба DC10 , постоянно играют в Gipsy".

Майк Спирит затрудняется с определением точки отсчета в этой новой русской волне электроники. Может быть, это была играющая минимал-техно-группа Антона Кубикова и Максима Милютенко SCSI-9, выпустившая несколько альбомов на культовом лейбле Compact. Может быть, артисты дип-волны — Антон Зап и украинец Vacula. Одним из ведущих артистов лейбла хаус-гуру Сника I'm A House Gangster стал питерский музыкант Андрей Tripmastaz, к слову, уроженец Челябинска. Он делит себя между Сником и лейблом легенды Ричи Хоутина Minus. Последний в свою очередь приглядывается к электронной артистке из Донецка Насте, которая уже играет в DC10 и распродает пластинки тысячными тиражами.

Российский музыкант вполне может быть успешным интернациональным артистом, если просто посмотрит на индустрию сквозь другую оптику

Историй успеха множество. Переквалифицировавшийся в диджеи персонаж реалити-шоу "Каникулы в Мексике" Кирилл Слепуха отправил свой трек на радиошоу голландца Хардвелла, Хардвелл сказал: "Отличная композиция, я сделаю ее треком недели". Или вот совсем недавний пример — трио Tantsui, исполняющее дип-хаус. Они только что уехали на Ивису — играть в новом клубе The Heart, запущенном при участии Cirque du Soleil. Три выступления в неделю на протяжении четырех месяцев — звучит неплохо. Менеджеры клуба просто нашли их видео в YouTube. Что уж говорить о самом, вероятно, успешном российском техно-музыканте — уроженке Иркутска Нине Кравиц, которая выступит на ближайшем Outline. Максимум, что у нее было в Москве,— собственные вечеринки в "Пропаганде" и хорошая группа My Space Rocket, которая так и не "выстрелила". Теперь у нее собственный лейбл Trip, а в престижной серии DJ-Kicks вышла ее персональная компиляция.

Конечно, ни у кого нет иллюзий насчет популярности этих персонажей за пределами танцевально-электронного сообщества. Речь скорее о том, что российский музыкант вполне может быть успешным интернациональным артистом и неплохо зарабатывать, если просто посмотрит на индустрию, как сейчас говорят, сквозь другую оптику. Нет, о сотнях тысяч и миллионах долларов, которые платят хедлайнерам EDM-фестивалей вроде Скриллекса и Дэвида Гетты, речь пока не идет. Даже русским артистам первого ряда можно рассчитывать максимум на €10 тыс., средний же заработок за вечер, как правило, — €2-3 тыс. Но это честные, понятные деньги, в которые вложено много труда и ума, поэтому у их обладателей очень большие перспективы.