На прошлой неделе продолжился мировой кредитный кризис, который уже заставил центробанки всего мира прибегнуть к широкомасштабной спасательной операции. Кризис ударил по России, вызвав падение ее фондового рынка — хотя, казалось бы, Россия здесь совершенно ни при чем, если не считать того, что дело происходит в августе.
Руководство СССР воспринимало мировые кредитные кризисы чуть ли не с радостью. Особенно это касалось грандиозного кризиса начала 1930-х годов. В отчетном докладе XVII съезду ВКП(б) в январе 1934 года Иосиф Сталин с удовлетворением отметил: "Со времени XVI съезда прошло более трех лет... В области экономической эти годы были годами продолжающегося мирового экономического кризиса. Кризис охватил не только промышленность, но и сельское хозяйство. Кризис бушевал не только в сфере кредита и денежного обращения, перевернув вверх дном установившиеся между странами кредитные и валютные отношения... В продолжение последних трех лет погибли десятки тысяч акционерных обществ в САСШ, в Германии, в Англии, во Франции. За банкротствами акционерных обществ пошло обесценение валют, несколько облегчившее положение должников. За обесценением валют — легализованная государством неуплата долгов, как внешних, так и внутренних. Крах таких банков, как Дармштадский и Дрезденский банки в Германии, Кредит-Анштальт в Австрии, и таких концернов, как концерн Крейгера в Швеции, Инсул-Концерн в САСШ и т. д., всем известен. Понятно, что за этими явлениями, расшатавшими основы кредитной системы, должны были последовать и действительно последовали прекращение платежей по кредитам и иностранным займам, прекращение платежей по межсоюзническим долгам, прекращение экспорта капитала, новое сокращение внешней торговли, усиление борьбы за внешние рынки, торговая война между странами".
При этом большевики явно полагали, что мировой кредитный кризис СССР не коснется, так как фондовая биржа и банки, действовавшие на мировом рынке капитала, в стране отсутствовали. Напротив, можно было подчеркнуть, что на фоне сокращения производства в иностранных государствах, вызванного кредитными проблемами, производство в СССР неуклонно возрастает. Более того, по-видимому, считалось, что СССР, сам являющийся крупным заемщиком — не частным, а государственным, от проблем кредиторов как-то выиграет. Во всяком случае, Сталин в своей статье 1932 года под названием "Господин Кэмпбелл привирает" счел нужным привести текст своей беседы с американским сельскохозяйственным деятелем Кэмпбеллом — в этой беседе он рассказал о том, что группа английских банкиров сделала СССР предложение: "Наши долги Англии они исчисляют примерно в 400 млн фунтов стерлингов. Их предлагают консолидировать на 25%. Значит, вместо 400 млн фунтов стерлингов — 100 млн фунтов стерлингов. Одновременно предлагается заем в 100 млн фунтов стерлингов. Таким образом, наша задолженность выразится в 200 млн фунтов стерлингов с рассрочкой платежей на несколько десятков лет. В обмен мы должны оказывать предпочтение британскому машиностроению".
Мировые кредитные и валютные кризисы советская пропаганда по привычке приветствовала и в 1980-е годы. Однако в это время выяснилось, что в условиях кризисов начали падать цены на нефть, до этого невероятно взлетевшие,— и в итоге СССР, который набрал огромное количество кредитов, не только не смог по ним расплатиться, но и оказался неспособным финансировать импорт. Так что пострадал ничуть не меньше капиталистических стран. К 1998 году российским властям уже не приходило в голову радоваться мировым кризисам — они прекрасно понимали, что Россия для них чрезвычайно уязвима.
Нынешний кризис отличается от кризиса 1997-1998 года. Тогда предприятия и банки восточноазиатских стран набрали огромное количество краткосрочных кредитов в долларах, имея фиксированный курс национальной валюты и не очень значительные золотовалютные резервы, а Россия продала иностранцам огромное количество ГКО. Сейчас особых финансово-экономических проблем нет ни в одной стране мира. Разве только в США имеется проблема с большим количеством ипотечных кредитов, выданных заемщикам с плохой кредитной историей. И тем не менее банковский и биржевой кризис, по выражению одного из финансовых аналитиков, "с ураганной скоростью пронесся из Америки по всему миру, делая остановки в таких неожиданных местах, как Франция и Австралия, не имеющих, казалось бы, никакого отношения к американским ипотечным проблемам".
9 августа американский индекс Dow Jones упал на 387 пунктов (то есть на 2,83%), британский индекс FTSE 10 августа упал на 3,1% — до самого низкого уровня за пять месяцев, японский Nikkei — на 2,37%, гонконгские акции подешевели на 2,8%, южнокорейские — на 4,2%, австралийские — на 3,7%. Инвесторы и банки как-то сразу почувствовали, что у них нет денег: у инвесторов — для покупки акций, а у банков — для кредитования. Одновременно начали падать мировые цены на нефть: спекулянты решили, что в условиях мирового биржевого и кредитного кризиса дорогую нефть покупать не будут.
Мировые центробанки сразу приступили к операции спасения, сравнимой с операцией спасения после 11 сентября 2001 года. За 48 часов они вбросили в мировую кредитную систему различных валют на $323,3 млрд. В том числе американская ФРС дала $19 млрд, ЕЦБ — €155,85 млрд, швейцарский ЦБ — 3 млрд швейцарских франков, Банк Японии — 1 трлн иен.
В начале прошлой недели центробанки начали забирать деньги с рынка обратно — в том числе потому, что не хотели получить обвинения в ускорении инфляции. Особенно это обвинение было бы неприятно ЕЦБ, критики которого как раз и предсказывали, что стабильность евро существует только до первого кредитного кризиса. Мол, ЕЦБ бросится спасать европейские банки и вызовет инфляцию в отдельных европейских странах. В любом случае он подвергнется критике за свою безответственную политику, потому что неподотчетен избирателям европейских стран. Однако не в последнюю очередь прекращение кредитной интервенции должно было успокоить рынок, показав, что кризис миновал. Однако он далеко не миновал, потому что 14 и 15 августа, после изъятия центробанками денег с рынка, произошло новое масштабное падение акций по всему миру.
Российский фондовый индекс РТС, который в июле превышал 2000 пунктов, к середине прошлой недели упал ниже отметки 1900 пунктов. Разнервничавшиеся иностранные инвесторы, которые в основном и определяют курс российских акций, принялись срочно выводить деньги из России, которая, казалось бы, уж совершенно не имеет никакого отношения к американскому рынку ипотечного кредитования для лиц с плохой кредитной историей. Падение российского фондового рынка оказалось неприятным дополнением к падению мировых цен на нефть. И показало, что в условиях современной глобализации любой стране грозят серьезные экономические проблемы там, где она совсем этого не ждет.