Почему существующих мер господдержки недостаточно для стимулирования производителей субстанций, “Ъ” рассказал президент компании Александр Семенов.
Александр Семенов
Фото: Пресс-служба АФС «Активный Компонент»
Александр Семенов
Фото: Пресс-служба АФС «Активный Компонент»
— Достаточно ли существующих мер господдержки производителей фармсубстанций? Минпромторг говорит о льготных кредитах в рамках кластерной инвестплатформы и специальных инвестконтрактов (СПИК).
— Нет. Самая эффективная мера завершена в начале 2020 года. Я имею в виду субсидии в размере 50% на лизинг оборудования для производства активных фармсубстанций. Что же касается СПИК, то ими воспользовалось крайне небольшое число компаний. Мы еще пять лет назад заключили такой контракт, но особых преимуществ для себя в этом механизме не увидели.
По его условиям 90% выручки должна была приносить продукция, включенная в СПИК. Но началась пандемия, и мы переключились на противовирусные позиции, спрос на которые в 2018 году, когда заключался контракт, не был таким большим, как во время COVID-19. Поэтому по формальному признаку мы не смогли получить налоговые преференции, предусмотренные СПИК. Такая ситуация не только у нас, но и у других компаний.
По поводу кластерной платформы, то мы сейчас думаем, участвовать ли. Кредит получается льготным, но условия все же не те, на которые мы рассчитывали. Говорилось, что кредиты будут под 1–2%, но реальная ставка получается 6,5% и плюс 1,5–2% стоимость банковской гарантии. В целом это, конечно, дешевле, чем коммерческая ставка, но кредит выдается на лимитированный срок с дополнительными ограничениями. То есть льгота есть, но она не столь значительная.
Есть хорошая программа по льготному кредитованию под 1% годовых на покупку оборудования от Фонда развития промышленности (по данным Минпромторга, фонд уже одобрил финансирование на 9 млрд руб. для 21 проекта по производству субстанций.— “Ъ”).
— «Активный компонент» и «Протек» объявили о совместных инвестициях в семь новых проектов, включая интермедиаты. Почему решили взяться за эту сферу?
— Это новое, но крайне востребованное направление. Мы хотим уйти от зависимости от поставок китайских и индийских полупродуктов и сделать несколько шагов в сторону синтеза, создать производство так называемой грязной химии. Мы посчитали, что это может быть экономически выгодно.
— У вас будет полный цикл производства или часть сырья из-за рубежа?
— Интермедиаты запускаются на 10–15 позиций, а у нас в ассортименте около 60 позиций и еще 80 позиций возможны в перспективе. Будем потихоньку расширять этот перечень, но часть пока закупаем в Китае и Индии. Пока интермедиаты российских компаний не используем, но закупаем реактивы и реагенты. У нас есть хорошие примеры. Например, много лет завозили изопропиловый спирт из Германии и Южной Кореи, а уже год берем его в России.
— Есть сейчас сложности с получением интермедиатов за рубежом?
— Конечно, есть. Во-первых, существуют определенные ограничения. Интермедиаты, подпадающие под продукцию двойного назначения или используемые в производстве опасных, легковоспламенимых веществ, сложно привезти из Китая или Индии. Во-вторых, очень долгая логистика. В-третьих, колебания курса рубля отражаются на себестоимости.
— Осенью 2024 года должно заработать правило «второй лишний», допускающее к госзакупкам компании, производящие препараты по полному циклу. Власти заявили, что будут при этом отслеживать глубину локализации. Готова ли к этому отрасль?
— Система прослеживаемости заработает с первого квартала 2025 года. Поэтому у компаний есть время инвестировать в выпуск субстанций и получить преференции. Но правило «второй лишний» касается пока очень ограниченного перечня лекарств — всего 215 позиций.
