О планах на осень и особенностях работы в условиях резко возросшего представительства оппозиции “Ъ” рассказал председатель Мосгордумы Алексей Шапошников.
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ
— Какие у Мосгордумы планы в новом политическом сезоне? Начнете ли вы после каникул работу в полноценном формате или коронавирусные ограничения продолжат действовать?
— Первое заседание 30 сентября мы проведем в очном формате в зале пленарных заседаний с соблюдением мер безопасности: масочный режим, дистанция, измерение температуры. Почти 50% сотрудников аппарата пока остаются на удаленке.
Традиционно в осеннюю сессию основным вопросом является рассмотрение бюджета, которое в этом году будет непростым из-за последствий пандемии. Кроме того, предстоит масштабная работа по изменению регионального законодательства в соответствии с поправками к Конституции, для чего в Мосгордуме создана рабочая группа. По скромным подсчетам, даже на федеральном уровне нужно будет вносить поправки более чем в 100 законов, после чего нам необходимо будет приводить в соответствие городское законодательство. Это и закон об образовании, и о волонтерстве, и о контуре публичной власти. Всего в осеннюю сессию планируем рассмотреть не менее 40 проектов постановлений и законов.
— С публичной властью, кстати, до сих пор не совсем понятно: что это вообще такое?
— Мы это увидим только после трансформации федерального законодательства. Многие муниципальные депутаты задают этот вопрос: что же такое контур публичной власти? Надеюсь, в ближайшее время мы все об этом узнаем.
— Мосгордума проработала год в новых для нее условиях, когда представительство оппозиции резко выросло. Удалось вам за это время найти общий язык с оппозиционными депутатами?
— Некоторых из них я знал еще до их работы в парламенте, поэтому отношения были выстроены. С появлением новых депутатов в Мосгордуме 7-го созыва поменялся и политический ландшафт. Вы наверняка знаете шутку, что Дума решила основную проблему предшествующих 25 лет — про нее узнали. Сейчас законодательная работа идет нормальная, конструктивная.
— Вы говорите о конструктивной работе, но за этот год не был принят ни один оппозиционный законопроект.
— Это нормальная парламентская практика, что какие-то законопроекты принимаются, какие-то не принимаются, а какие-то остаются в работе. Если вносимые, в том числе и оппозицией, проекты отклоняются — значит, авторы не смогли убедить остальных депутатов, чтобы те отдали за них свой голос, либо документ нуждался в дополнительной проработке.
— Городской бюджет в ноябре 2019 года поддержали 35 депутатов из 45, в том числе и коммунисты. В обмен думское большинство согласилось поддержать некоторые поправки КПРФ. Зачем это понадобилось единороссам, если они вместе с депутатской группой «Моя Москва» могли бы принять бюджет и своими силами?
— «Единая Россия» и «Моя Москва» всегда выступают за конструктивный диалог со всеми фракциями. Поправки, поданные фракциями, по сути, были идентичны и поэтому поддержаны депутатами всех фракций.
— В Госдуме иногда бывает, что депутаты от ЕР не соглашаются с законопроектами правительства и принимают их лишь после значительной доработки. Возможна ли такая ситуация в Мосгордуме?
— Теоретически такая ситуация возможна, однако мы обычно стараемся еще до внесения проекта в Мосгордуму подробно его обсудить и проработать.
— На протяжении года оппозиционные депутаты не раз ругались и друг с другом, и даже внутри своих фракций, что, безусловно, было на руку ЕР. Но арест депутата Олега Шереметьева заметно сплотил оппозицию. Станет ли для вас проблемой, если она начнет выступать единым фронтом?
— Очень часто депутаты и фракции выражают противоположные позиции и даже во время одного заседания могут единогласно принять документ, а по следующему вопросу их мнения могут разойтись. Ряд оппозиционно настроенных депутатов занимаются просто ловлей хайпа. Поэтому говорить сейчас о некоем их едином мнении, на мой взгляд, не стоит.
— Что вы лично думаете об аресте депутата Олега Шереметьева? Было ли проведено внутреннее расследование? Как мог быть нанесен ущерб бюджету Москвы, если у Мосгордумы уже есть годовая смета, из которой и выделяются деньги на помощников?
— История с депутатом от КПРФ Шереметьевым — это внутренняя история фракции и партии КПРФ. Попытки найти в этом деле политическую составляющую считаю надуманными. Оппозиционные политические взгляды не являются причиной для уголовного преследования, равно как не являются и индульгенцией на совершение преступлений. Сама ситуация с депутатом Шереметьевым случилась впервые в истории Мосгордумы.
Точку в этом деле может поставить только суд, давайте дадим ему возможность во всем разобраться. Как вы знаете, расследование уголовного дела завершено. Что касается ущерба, есть он или нет — в этом как раз и разбиралось следствие.
— Может ли депутат Шереметьев, находясь под домашним арестом, участвовать в работе Мосгордумы — например, передавать свой голос на пленарных заседаниях?
— Передать голос не может, но у нас предусмотрена регламентом возможность подачи заявления с выражением своей позиции по каждому вопросу повестки дня. А вопрос о том, может или не может он наблюдать и участвовать, находясь под домашним арестом, надо адресовать в ту инстанцию, где сейчас находится дело. Если такая бумага к нам поступит, мы ее учтем.
— В 2021 году пройдут выборы в Госдуму. Кто-то из представителей «Единой России» в Мосгордуме, по вашему мнению, может войти в московский региональный список партии или быть выдвинут по одномандатным округам?
— Каждый из депутатов фракции «Единая Россия» в Мосгордуме достоин того, чтобы войти в список, но решение будет принимать городское партийное отделение. Давайте дождемся назначения даты выборов и проведения партийной конференции столичной «Единой России».
— А вы лично не планируете баллотироваться в Госдуму?
— Нет, не планирую, потому что есть много вопросов, которые еще не решены в моем округе, буду отрабатывать кредит доверия избравших меня жителей районов Свиблово, Северное и Южное Медведково.
— Большой общественный резонанс прошлым летом вызвала история с вашей декларацией, в которой вы отчитались о доходе почти в 2 млрд руб. Созданная для ее проверки группа заседала непублично, а депутатов—авторов запроса в ее состав не взяли. Вы не считаете, что правильнее было бы проводить эти заседания открыто?
— Моей декларации было посвящено два заседания комиссии Думы по контролю за сведениями о доходах — они проходили в открытом режиме с прямой трансляцией. Что касается рабочей группы, то она была создана из числа членов комиссии и в нее вошли представители всех фракций. Ей я добровольно представил все документы, подтверждающие сведения, указанные во всех моих декларациях с 2014 по 2019 год.
Правильность заполнения декларации в итоге подтверждена Минтрудом, который является органом, выпускающим методические рекомендации по заполнению таких справок. Помимо этого, есть правоохранительные органы, которые имеют право на проверку всех документов, и фракция «Яблоко» подавала заявление в прокуратуру Москвы, которая также не выявила никаких нарушений. После этого было обращение в Генпрокуратуру от депутата другой фракции, и он опубликовал у себя в соцсетях официальный ответ, что ведомство также не выявило никаких нарушений.
— А публикуя декларацию с таким высоким доходом, вы ожидали подобного резонанса?
— Заметьте, я ничего не скрывал, сам заявил о полученном доходе. Его зарплатная часть, кстати, несильно отличается от сумм предыдущих лет. Но всех заинтересовала общая сумма, указанная в декларации,— начались попытки представить продажу имущества как заработок за один год, запросы-обращения с заранее невыполнимыми требованиями... Это или искреннее непонимание, или злоупотребление правом, но очевидно, что оно используется как орудие политического и психологического давления. Не ожидал, что поток грязи и лжи будет таким большим.