Сегодня в Дубае открывается осенняя сессия МВФ и Мирового банка (на которой также состоится встреча министров финансов ведущих индустриальных стран). Россию там будет представлять вице-премьер, министр финансов АЛЕКСЕЙ КУДРИН, который рассказал обозревателю Ъ ПЕТРУ Ъ-НЕТРЕБЕ, как он собирается это делать.
— Нынешняя сессия МВФ и Мирового банка представляет для России какой-то интерес?
— Думаю, сессия будет очень интересной. Она связана с началом экономического подъема в ведущих странах — США и Японии. Этого давно ждали. На предыдущих заседаниях обсуждались меры по поддержке экономического роста, которые теперь, похоже, дают результаты. Безусловно, локомотивом мировой экономики по-прежнему остаются США, которые производят треть мирового ВВП. Но в Дубае обсуждать будут всех, не только США. Например, будет обсуждаться курсовая политика в разных странах — сегодня эта проблема стоит очень остро. Будут обсуждаться также вопросы, связанные с поддержкой тех стран, которые переживают долговые кризисы. Во время дискуссии о возможности успешно выйти из таких кризисов опыт России очень пригодится. После девальвации или дефолта по государственным долгам государству зачастую очень трудно выйти из сложившейся ситуации, если нет согласованной политики кредиторов. Если один кредитор требует возвращения долга, невзирая на то, что могло быть приемлемым или разумным для всех, это дестабилизирует ситуацию и может даже усугубить кризис. Выработкой единой политики в отношении кризисных стран также будет заниматься Международный валютный фонд.
— Почему на этот раз сессия МВФ и Мирового банка проходит в арабской стране, а не в штаб-квартире этих организаций в Вашингтоне?
— Это, на мой взгляд, элемент большой политики, связанный с тем, что ближневосточный регион является местом конфликтов, серьезных нерешенных проблем. Он сегодня также привлекает внимание, когда речь заходит о борьбе с террористической деятельностью. Собственно, и нам будет полезно поближе познакомиться с проблемами этого региона. Заметим, что сегодня Россия уже вышла из детского возраста во взаимодействии с МВФ. К нашему мнению в этой организации стали больше прислушиваться, после того как мы перестали заимствовать у МВФ и ускоренно гасим долги — каждый год выплачиваем по $1-2 млрд. За ближайшие несколько лет, максимум до 2008 года, собираемся полностью рассчитаться и перейти в новое качество полноправных членов фонда, не обремененных задолженностью. Мы сегодня занимаемся проблемой повышения эффективности работы института МВФ. Российский опыт дает нам дополнительные возможности. Как члены совета директоров фонда можем более эффективно влиять на его работу.
— Модная в последнее время тема помощи беднейшим странам также будет обсуждаться в Дубае?
— Как-то затрагиваться явно будет. Известно, что мировое сообщество поставило перед собой цель добиться к 2015 году существенного сокращения бедности, повышения уровня образования, здравоохранения в отстающих в развитии странах. Сегодня ведущие страны мира тратят на донорскую помощь беднейшим государствам $50 млрд ежегодно. Чтобы достичь вышеупомянутой цели, дополнительно требуется еще $50 млрд в год. Это серьезное увеличение расходов. Как собрать эти средства, как их потратить эффективно? Окончательный ответ до сих пор не найден. Россия является одним из крупнейших в мире доноров по поддержке беднейших стран в силу исторической ситуации, связанной с тем, что она преемник СССР по долгам. А СССР давал много кредитов именно тем странам, которые сегодня находятся в положении беднейших. С 1997 года Россия списала долгов беднейших стран на $35 млрд. А под правила официальной помощи развитию, разработанные международными финансовыми организациями, из этих списанных кредитов прямо подпадает чуть больше $5,5 млрд. Это то, что можно строго назвать прямой поддержкой этих стран в рамках программ Мирового банка. Речь идет, конечно, о безнадежных долгах — тут не должно быть иллюзий. И все же Россия сегодня находится на третьем-четвертом месте по объему помощи беднейшим странам. А если взять эту помощь по отношению к ВВП России, то мы окажемся на первом месте.
— Будете ли вы участвовать во встрече министров финансов "восьмерки", где, как известно, будет обсуждаться нежелание Китая отказаться от фиксированного курса юаня? Какую позицию вы займете?
— Мы начали эту дискуссию еще в начале сентября на встрече министров финансов АТЭС в Пукете (Таиланд), где свое мнение высказали и США, и Япония, и Россия. Это мнение нашло свое отражение в итоговой резолюции. Мы считаем, что фиксированный курс, конечно, ущемляет интересы соседей и партнеров Китая, однако на определенном этапе развития каждая страна имеет право пройти через этот нерыночный этап в курсовой политике. Кроме того, как известно, к некоторым мерам корректировки курса своей национальной валюты прибегают и другие страны. Но, конечно, с точки зрения равноправной конкуренции и развития мировой торговли фиксированный курс является устаревшей мерой.