Пока не НАТО
Почему Финляндия больше полагается на свою армию, чем на войска альянса
Президент Финляндии Саули Ниинистё в конце минувшей недели выразил уверенность в том, что членство в НАТО может лишь навредить его стране. Эта позиция остается неизменной в течение десятилетий, но, поскольку тема военной угрозы с востока периодически всплывает, Хельсинки предпочитает, с одной стороны, держать для себя открытыми двери в Североатлантический альянс, а с другой — поддерживать на должном уровне обороноспособность собственной армии. В этом убедилась корреспондент “Ъ” Галина Дудина, побывавшая в Министерстве обороны и одной из воинских частей соседней страны.
Фото: Коммерсантъ / Галина Дудина
Фото: Коммерсантъ / Галина Дудина
Фото: Коммерсантъ / Галина Дудина
Фото: Коммерсантъ / Галина Дудина
Фото: Коммерсантъ / Галина Дудина
«Атаковать Финляндию резона нет»
«Русские ясно дали понять, что когда они смотрят через границу, то видят финнов. Если бы мы были в НАТО, они увидели бы врагов. Это их позиция»,— заявил президент Финляндии Саули Ниинистё в интервью немецкой газете Frankfurter Allgemeine Zeitung. По его словам, у Финляндии есть возможность стать членом НАТО, но на данном этапе она не собирается вступать в альянс.
«Не думаю, что Россия нападет на балтийские государства, да и атаковать Финляндию у нее резона нет»,— добавил президент, отвечая на вопрос журналиста о том, видит ли он в России угрозу. И резюмировал: Хельсинки будет продолжать тесно сотрудничать с Североатлантическим альянсом и не отвергает возможность вступления Финляндии в НАТО, но сейчас этот вопрос на повестке дня не стоит.
С 1994 года Финляндия сотрудничает с НАТО в рамках программы «Партнерство ради мира». Статуса «наблюдателя» в альянсе не существует, но фактически именно такую позицию занимает Хельсинки, и финский президент даже присутствовал в качестве гостя на саммите НАТО этого года. В 2014 году Финляндия и Швеция подписали с альянсом договор о военной помощи, подразумевающий углубление сотрудничества.
Когда же немецкий журналист в доказательство своих слов о российской угрозе упомянул о крупнейших за 37 лет российских военных учениях «Восток-2018», финский президент проигнорировал это высказывание и дал понять, что по ряду причин ничего не хотел бы менять в отношениях с Россией. Географию, сказал он, не изменишь, а российско-финская граница в 1,3 тыс. км — это почти столько же, сколько у Финляндии с другими странами ЕС и НАТО, вместе взятыми. «Наши отношения с Россией простые и понятные. Мы ясно дали понять, как относимся к Крыму и к санкциям ЕС. Русские знают о нашей позиции и не пытаются на нее повлиять»,— заявил господин Ниинистё.
Сбалансированная позиция
Финляндия не может сбрасывать со счетов свой исторический опыт, показывающий, что теоретически угроза с востока существует. Нападение с этого направления время от времени становится легендой учений финских вооруженных сил. При этом доля финнов, опасающихся военной агрессии со стороны РФ, невелика, хотя с 2009 до 2017 года она и увеличилась с 8% до 17%.
После событий 2014 года бывший посол Финляндии в России Ханну Химанен призвал руководство страны начать процедуру вступления в НАТО без предварительного референдума. Однако на этот счет в финском обществе существует консенсус: представители правительства, ведущие политики и большинство граждан убеждены, что пока вступать в НАТО не стоит. Доля тех, кто решительно против такого сценария, последние десять лет не опускается ниже 60%. Да и об угрозе нападения со стороны России финны думают в прямом смысле в десятую очередь. Куда более реальную опасность, согласно опросу, проведенному в прошлом году по заказу Минобороны, финны видят в терроризме, организованной преступности, мировом экономическом кризисе, глобальном потеплении, киберугрозах, социальном или ядерном взрыве в странах, близких к Финляндии, вооруженном конфликте по соседству, мировой ядерной катастрофе, и только после этого — абстрактное «вооруженное нападение на Финляндию».
Как в официальных заявлениях, так и в неофициальных беседах финские госчиновники отмечают: в сфере политики и экономики Хельсинки важно занимать сбалансированную позицию между западными партнерами — ЕС и США и соседом — Россией. «В послевоенное время политические отношения старались выстраивать так, чтобы Финляндия никогда не стала предметом конкуренции между Россией и США. И Финляндии это удалось»,— сказал один из высокопоставленных финских собеседников “Ъ”.
За независимость, территориальную целостность и демократию
«Можно сказать, что у Финляндии две национальные идеи — это выживание и развитие. Учитывая, насколько нестабильной и непредсказуемой стала ситуация с безопасностью в последние годы, мы стремимся подготовить как внешний, так и внутренний ответ на нее. На международном уровне мы укрепляем сотрудничество в области безопасности со Швецией и участвуем в международных учениях, а на национальном — повышаем собственную обороноспособность»,— объясняет Шарли Салониус-Пастернак, научный сотрудник Финского института международных отношений (FIIA).
Финляндия действительно осуществляет военное сотрудничество не только с ближайшим партнером — Швецией, но и с другими странами Северной Европы, ЕС и НАТО. В 2018 году военнослужащие из Финляндии приняли участие более чем в восьми десятках международных учений и маневров (включая мероприятия по линии НАТО). Отдельно можно сказать и об участии финских военных в миротворческих операциях за рубежом — этой практике уже около 60 лет, и сейчас такую службу проходят около 500 финских солдат и офицеров.
Оборонный бюджет страны составляет около €2 млрд в год (это в 20 раз меньше российского), а численность штатного персонала ВС после реформы 2014 года сократилась с 14 тыс. до 12 тыс. человек (это для мирного времени, без тех, кто в запасе).
95% военного бюджета идут на национальную оборону — сюда включается закупка нового вооружения (оно и без вступления в НАТО соответствует всем современным требованиям), а также расходы на кадровый состав и подготовку солдат срочной службы. Именно они составят большинство личного состава вооруженных сил в случае всеобщей мобилизации. Срочную военную службу проходят 75% финских мужчин — ежегодно это порядка 40 тыс. новобранцев и участников сборов.
«Мы довольны уровнем подготовки, у нас прекрасные мотивированные срочники»,— заверяет меня полковник Кари Нисула после посещения штаба бронетанковой бригады в Пароланнуми и присутствия на занятиях по тактике военнослужащих срочной службы. К слову, выучка новобранцев впечатляет, равно как и то, что из-под шлемов некоторых из них торчат хвостики и косички: в армию ежегодно добровольцами записываются около 500 девушек.
Чувствуется, что полковник Нисула гордится своими солдатами. Сам он служил в составе международных сил содействия безопасности (ISAF) в Афганистане, а затем — в командовании миротворческой миссии ООН в Ливане.
Срочники получают меньше €10 в сутки, но продолжение службы по контракту дает стабильный статус и зарплату от €3 тыс. Так что на контракт и на офицерские должности всегда высокий конкурс. «Что бы там ни решили политики, наша задача — быть в состоянии защищать себя всеми средствами»,— коротко и дружелюбно, на прекрасном английском говорит полковник, уклоняясь от прямых ответов на мои вопросы об обороноспособности финской армии.
Фотографировать на территории воинской части разрешают везде, просят не снимать только военную технику изнутри. В казармах чисто, а на вопрос о дедовщине лишь пятый собеседник вспоминает: однажды был случай, когда старослужащие в шутку приказали новобранцам быстро разбежаться по комнатам.
В финских казармах не ограничивают пользование социальными сетями: пусть срочники расскажут сверстникам, как классно им служится, объясняют мне, это мотивирует молодежь. Впрочем, нынешнюю систему подготовки солдат срочной службы и так высоко оценивают почти 80% населения. Такая же доля финнов довольна в целом оборонной политикой своей страны.
Граждане хорошо знают, что и как они будут защищать в случае войны,— об этом свидетельствует масштабный опрос, недавно проведенный Минобороны к столетию вооруженных сил Финляндии. Так, лично встать в ряды национальной обороны готовы при необходимости 87% населения. 83% говорят, что будут бороться с оружием в руках за независимость своей страны, 60% — за ее территориальную целостность и 43% — за демократию.