Министр культуры Владимир Мединский продолжает борьбу на идеологическом фронте. Он хочет, чтобы телекомпания НТВ сняла с эфира 22 июня фильм "Служу Советскому Союзу" – о том, как группа заключенных советского лагеря вступает в бой с фашистами. Обозреватель "Коммерсантъ FM" Константин Эггерт считает, что письмо Мединского доказывает – недавняя история России остается пленницей политики и стереотипов.
В России живут те, кто ликвидировал аварию на Чернобыльской АЭС, и те, кто воевал в Афганистане, и участники двух войн в Чечне, и заключенные сталинских лагерей. Но их именем никто никогда не призывает цензурировать телепрограммы или переименовывать заведения общепита, как это было пару лет назад с московской шашлычной "Антисоветская". Когда в прошлом году государственный телеканал "Культура" на 9 мая пару часов подряд гнал в эфир старую кинохронику со Сталиным, Молотовым, Берией и прочими людоедами, ни один федеральный начальник не написал письмо главе ВГТРК Олегу Добродееву с призывом не оскорблять чувства оставшихся в живых узников ГУЛАГа.
Ветераны Великой Отечественной войны – люди весьма пожилые и часто не очень здоровые. Но в нужный для властей момент они всегда обнаруживают фантастическую компьютерную грамотность и кипучую энергию. Они, если верить министру Мединскому, завалили его письмами протеста по поводу фильма "Служу Советскому Союзу", ставшего до телевизионной премьеры доступным в интернете. До этого они так же оперативно протестовали против показа картины "Четыре дня в мае". Простите, не верю. Не верю в это единодушное, как по команде, возмущение, как не верю во всеобщую любовь ветеранов к советской диктатуре. Потому что, будучи человеком не юным, знавал участников войны с самыми разными взглядами. Не верю и в то, что можно оскорбить, как выразился министр культуры, "нашу общую память".
Во-первых, я не просил Владимира Мединского высказываться от моего имени, хотя, как российский гражданин, этой памятью обладаю. Во-вторых, художественным вымыслом настоящую память оскорбить нельзя. Идеологическим ретушированием и замалчиваниями — можно. И вообще, что же это за память такая, которая не живет сама по себе, в сердцах и совести каждого, а нуждается, как сталинский режим, в заградотрядах правительственных цензоров?
Вдумайтесь, почему среди советских фильмов о войне по-настоящему народными стали не "Битва за Берлин" или "Освобождение", а "Летят журавли", "Белорусский вокзал", "В бой идут одни старики", то есть картины, что называется, без фанфар и надрыва? Почему за все постсоветские годы только один фильм о военных годах оставил след в сердцах — телесериал "Штрафбат" Николая Досталя? Может быть, потому, что в глубине души мы всегда знали: наши отцы и деды победил фашизм не благодаря, а вопреки Сталину, НКВД и ГУЛАГу?
Только теперь, в отличие от советского времени, об этом можно сказать вслух. Великая Отечественная война может и должна быть темой книг и фильмов, пусть и самых неоднозначных – потому что именно через многократное и многогранное переживание события мы, как народ, приходим к его пониманию. Ведь по-настоящему великое прозревается на расстоянии.