По мнению ПЕДРО ВАН МЕРСА, президента компании Van Meurs Corporation и ведущего мирового специалиста по налогообложению в нефтегазовом секторе, фискальная модель России долгое время была высокоэффективной, но сейчас требует существенных поправок. О том, что именно нужно менять в системе налогообложения российской нефтянки, чтобы сделать ее более гибкой и адекватной рыночной конъюнктуре, он рассказал в интервью BG.
BUSINESS GUIDE: В чем специфика налогообложения российской нефтегазовой отрасли? Есть ли у нее аналоги в других странах?
ПЕДРО ВАН МЕРС: У российской фискальной системы есть две отличительные особенности — наличие экспортной пошлины и налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Эти налоги обеспечивают значительную часть доходов нефтегазовой отрасли. Экспортная пошлина существует также в Аргентине, аналоги НДПИ есть в Альберте и в Тринидаде и Тобаго (там он называется дополнительным нефтяным налогом). Однако в масштабах всего мирового рынка эти два налога можно назвать уникальными явлениями.
BG: По вашим наблюдениям, каковы основные мировые тенденции налогообложения нефтегазовой промышленности?
П. В. М.: На протяжении последних пяти лет правительства многих стран были вынуждены увеличивать налоговую нагрузку на отрасль из-за растущих цен на нефть. Вследствие финансового кризиса, сопровождавшегося падением цен, сегодня возникла некая неопределенность относительно того, что нас ждет в долгосрочной перспективе. Новые тренды будут зависеть от четырех ключевых факторов — поведения цен на энергоносители и роста спроса на них, освоения новых площадей для добычи и производства (прежде всего в Ираке, Иране, Кувейте, Мексике, Венесуэле, Бразилии и России), экологических инициатив (например, сокращение объемов потребления нефти, выбросов СО2 и т. д.), а также дальнейшего развития науки и технологий. Сегодня основные тенденции такие: отдельные условия налогообложения для нефтяной и газовой промышленности, с меньшей налоговой нагрузкой на газовую промышленность; введение специальных условий налогообложения для новых энергоресурсов (таких, как нефтеносные пески или метан из угольных пластов); снижение налоговых ставок и ввозных пошлин; усиление роли роялти (плата за право разработки природных ресурсов.— BG) и систем участия в прибылях в зависимости от цен на нефть и газ (так называемое скользящее роялти).
BG: Какие из существующих фискальных систем кажутся вам наиболее жизнеспособными и эффективными?
П. В. М.: Не думаю, что среди них есть образцовые: у любой налоговой системы есть свои достоинства и недостатки. Важно, чтобы эта система соответствовала местным правилам ведения бизнеса и административным возможностям, хорошо вписывалась в местную законодательную систему и учитывала характер добываемых углеводородных ресурсов, а также стоимость их добычи и переработки. В разных странах могут успешно функционировать совершенно различные модели налогообложения, и каждая из них может оправдывать себя. К примеру, чувствительная к ценам система роялти хорошо отработана в провинции Альберта (Канада), налог на вредные выбросы углеводородов в атмосферу успешно действует в Норвегии, специальная система участия в прибылях работает в Бразилии, соглашения о разделе продукции — в Египте, Индонезии, Малайзии и т. д.
BG: В 1990-х вы работали в качестве консультанта российского правительства по вопросам составления закона о концессиях и закона о соглашениях о разделе продукции (СРП). С какими трудностями вы столкнулись, работая в нашей стране? Многое ли изменилось с тех пор?
П. В. М.: Для меня это был очень важный опыт. В то время для меня было понятно, что Россия обладает отличной научной базой, но не имеет административного опыта, чтобы управлять огромной нефтяной индустрией со сложным механизмом налогообложения. Однако не могу сказать, что с начала 1990-х годов Россия сделала огромный шаг вперед. Она сделала ставку на экспортную пошлину и НДПИ как основные источники доходов отрасли, но существование этих законов не может стимулировать геологоразведку. Исправить ситуацию и создать серьезные стимулы для геологоразведки можно, например разрешив вычитать часть затрат на геологоразведочные работы из НДПИ или из налога на прибыль. В то время я также настаивал на том, что договоры о разделе продукции противоречат национальным интересам России, ограничивают возможности для получения больших прибылей. Поэтому я горячо поддерживаю решение российского правительства отказаться от системы СРП и развивать свою собственную налоговую модель.
BG: Оправдывает ли себя модель налогообложения, применяемая в России? Каковы ее основные недостатки?
П. В. М.: Российская налоговая система достаточно эффективно функционировала все это время. Она обеспечила нефтегазовой отрасли огромные прибыли и интенсивное развитие, что, в свою очередь, привело к бурному росту всей экономики страны. Существующая система легко управляема и достаточно транспарентна, а это очень ценные качества. Однако сейчас настал тот момент, когда Россия многое может изменить в структуре налогообложения, причем эти поправки должны вноситься осторожно и постепенно. Во-первых, разница между высокой экспортной пошлиной на сырую нефть и низкой пошлиной на нефтяные продукты привела к тому, что перерабатывающая отрасль оказалась далека от современных стандартов и нацелена сейчас на получение прибыли в первую очередь за счет разницы между двумя этими налогами. В результате Россия сейчас экспортирует продукты с низкой добавленной стоимостью, что, конечно, противоречит интересам страны. Не говоря уже о том, что экспортная пошлина не чувствительна к колебаниям цен на российские энергоносители. Во-вторых, очевидно, что дальнейшее развитие российской нефтянки зависит от освоения запасов с высокой себестоимостью добычи, например месторождений в Восточной Сибири и на арктическом шельфе, залежей тяжелой нефти.
BG: Что именно вы предлагаете изменить?
П. В. М.: Я бы рекомендовал понизить ставку экспортной пошлины на нефть. Потери в этом случае могут быть компенсированы за счет увеличения НДПИ и/или введением нового налога на прибыль. Кроме того, система нефтяного налогообложения должна быть изменена таким образом, чтобы появился стимул инвестировать в разработку трудноизвлекаемых запасов, не теряя при этом прибыли на уже существующих месторождениях "легкой" нефти и газа. В целом России необходимо сделать систему налогообложения нефтегазового сектора более гибкой и диверсифицированной.
Педро Ван Мерс родился в 1942 году в Нидерландах. Окончил Государственный университет г. Утрехт по специальности "экономическая геология". В 1970-1973 годах возглавлял отдел по вопросам развития мировой нефтегазовой промышленности федерального министерства энергетики, горнорудной промышленности и природных ресурсов Канады. С 1974 года — президент Van Meurs & Associates Limited (впоследствии Van Meurs Corporation), которая на протяжении 34 лет занимается оказанием консультационных услуг предприятиям и организациям нефтегазового сектора 70 стран мира. Автор книг "Экономика нефтегазовой отрасли и законодательство в области освоения морских месторождений" (1971) и "Экономика современной нефтегазовой отрасли" (1981). Неоднократно приглашался в качестве консультанта и главного советника правительств многих стран для подготовки нефтегазовых законодательств и разработки систем нефтегазового налогообложения (проекты на Аляске, в Алжире, Бангладеш, Ираке, Канаде, Китае, Гватемале, Кувейте, Мексике, Нигерии, Пакистане, России и других странах).