Как мы уже рассказывали, 2 сентября в галерее Гельмана будет представлен "Выбор народа", на сей раз российского — лучшая и худшая картины, как они выглядят с точки зрения среднестатистического гражданина России. Картины пока увидеть нельзя, а вот их творцов — уже можно: в пятницу в Москву прибыли всемирно известные Виталий Комар и Александр Меламид, которым и принадлежит идея проекта.
Творцы соц-арта сейчас часто мелькают на экране телевизора, но мало кто из зрителей может с уверенностью сказать, кто из них Комар, а кто — Меламид. И это верный признак славы: так же обстоит дело со знаменитыми британскими художниками Джилбертом и Джорджем, которые тоже всегда парой, и всегда неизвестно, кто есть кто.
В аэропорту маститых художников встречали дети, с удовольствием выполнявшие задание — играть роль пионеров с букетами. Букеты были заготовлены ядовито-бирюзовые, но и этот шедевр химической технологии померк перед ярко-синим костюмом Меламида, его изумрудно-зеленой рубашкой и вопиюще красным галстуком. Меламид был хорош собою. Впрочем, не хуже выглядел и Комар — он украсил себя атласной розеткой цвета берлинской лазури с надписью "The Greatest". Звание относилось к синему цвету, но хотелось удостоить такого же и самого носителя розетки.
Авторы были растроганы. В приветственной речи они выразили благодарность тому забытому критику, который в 1970-е годы в газете "Вечерняя Москва" пророчески обозвал их "авангардом мещанства". С тех пор Комар и Меламид с удовольствием носят погоны авангардистов, не отказываясь зваться мещанами. Веселое и небрезгливое братанье авангарда с кичем представляет и их новый проект.
Комар и Меламид, ныне истинно американские художники, привезли нам истинно демократическое искусство. Не потому, что оно нравится всем, а потому, что оно предлагает альтернативу — "наименее любимая" картина будет выставлена не на поругание, а с целью удовлетворения интересов меньшинства. А то, что 1001 российский гражданин, которые подверглись опросу, вынуждены были совершить хоть небольшой, но выбор (да еще и подумать немного), который, может быть, вообще окажет на всю их дальнейшую жизнь редкостно благотворное воздействие.
Речи и объятия продолжились на Пушкинской площади и в Центре современного искусства. А на следующий день художники побывали в уголке Дурова — не изменив принципу посещать все главные достопримечательности: ведь, по их словам, Дуров в отечественном пантеоне занимал место Сталина для зверей, как Мичурин — Сталина для деревьев, а Образцов — для кукол.
ЕКАТЕРИНА Ъ-ДЕГОТЬ