В 1989 году, в трех столичных гостиницах — "Савое", "Международной" и "Ленинградской" — при поддержке государства открылись первые валютные казино. Официально им разрешалось обслуживать только иностранных граждан, но основной доход в кассу казино всегда приносили отечественные игроки. О том, что обеспечивало первым игорным домам в Союзе выручку от $100 тыс. до $1 млн в месяц,— корреспондент "Ъ-Настоящей игры" Диана Россоховатская.
Карты, деньги, три стола
В августе 1989 года, когда во многих городах Союза выстраивались очереди в залы игровых автоматов, финн Пекка Салми и его коллега Анатолий Штункель, имевшие большой опыт организации игорного бизнеса, открыли при содействии Госкоминтуриста валютное казино в гостинице "Савой". Оно стало первым в СССР игорным домом западного типа. Сначала под него выделили один номер на втором этаже гостиницы, где умещалось только три игровых стола — одна рулетка и два стола для покера и блэк-джека, но впоследствии его объединили с соседним номером. По договоренности с администрацией гостиницы доходы делились пополам, причем контролировал кассу казино Центр международной торговли, представители которого в конце каждого дня визировали все выигрыши и проигрыши.
Оборудование для "савойского" казино было поставлено известной английской компанией John Huxley, а штат целиком укомплектован специалистами из-за рубежа — в основном из Англии и Финляндии. Даже в службе охраны работали бывшие полицейские из Голландии. Компания Casino Amherst International, которую возглавлял Пекка Салми, заключала с ними контракты на очень выгодных условиях: она обязалась за свой счет привезти их в Москву и полностью оплатить проживание. Руководящий состав казино зарабатывал около $10 тыс. в месяц, рядовые крупье — $3-4 тыс. ($1 тогда был равен 3 руб.). "Один английский менеджер за время работы в Москве сумел скопить деньги на роскошный дом под Лондоном",— вспоминает Валерий Милов, первый вице-президент Ассоциации деятелей игорного бизнеса, который в то время был управляющим казино в "Савое".
Помещение, отведенное под игорный зал, было скудно обставлено и напоминало подпольные казино из голливудских фильмов, хотя действовало на законных основаниях. В углу номера оборудовали небольшой бар, куда даже не была проведена вода, поэтому посуду приходилось мыть на первом этаже в кухне гостиничного ресторана. Тем не менее казино никогда не пустовало и приносило колоссальную прибыль: всего за полгода работы его выручка превысила $800 тыс. Коммерческий успех первого советского казино господин Милов объясняет начавшимся кооперативным движением: "В стране было огромное количество денег. Тогда еще действовала 88-я статья ("Нарушение правил о валютных операциях", предусматривавшая лишение свободы на срок от трех до восьми лет за спекуляцию валютными ценностями и ценными бумагами. - "Ъ-Настоящая игра"), не было обменных пунктов и валюта скупалась с рук — это была "уголовка", но она мало кого пугала. Купить хорошую машину или дорогую квартиру было нельзя, поэтому, когда человек зарабатывал $200-300 тыс., он просто не знал, что с ними делать". В итоге игорный зал в "Савое" оказался чуть ли не единственным местом в стране, где можно было запросто потратить сотни тысяч долларов. Нередко в стенах казино из-за этого разыгрывались целые семейные драмы. "Был случай, когда на моих глазах один очень известный в то время футболист проиграл в течение месяца все, что имел,— сначала все деньги, потом машину, потом еще одну машину, потом квартиру и в конце концов даже жену",— рассказывает Валерий Милов.
Среди постоянных клиентов "савойского" казино было много известных людей и участников преступных группировок, пышным цветом расцветших в начале 1990-х. Им предоставлялись различные льготы и услуги вплоть до поселения в гостинице. Основной доход в кассу казино приносили отечественные игроки — лишь в редких случаях (в основном в период крупных выставок в Экспоцентре рядом с Центром международной торговли, куда съезжались владельцы зарубежных компаний) иностранные гости готовы были делать крупные ставки.
Осенью 1989 года господа Салми и Штункель открыли еще одно валютное казино — "Фортуна" — на втором этаже гостиницы "Международная". Площадь этого помещения в несколько раз превышала площадь "савойского" — там свободно разместились 8 игровых столов, зал с 27 игровыми автоматами, большой бар с бесплатными напитками и закуской, комната стаффа и подсобки. "Фортуна" оказалась не менее успешным проектом, чем "Савой": ежемесячная выручка казино составляла в среднем $100-120 тыс.
Однако в 1995-1996 годах Пекка Салми был вынужден закрыть оба казино из-за разногласий с чиновниками, которые, видя, какую прибыль приносят игорные дома их организаторам, стали настаивать на увеличении своей доли в выручке.
Казино трех вокзалов
Конкурентом "Савоя" и "Фортуны" было открывшееся в конце 1989 года валютное казино "Москва" в гостинице "Ленинградская" на площади трех вокзалов. Его учредителями выступили несколько физических лиц, в том числе глава немецкой компании Modern Games Ганс Питер Майер и Александр Пинаев — на тот момент совладелец и директор компании "Крачер" (сокращенно от "Красное и черное"), занимавшейся организацией азартных игр. С директором "Ленинградской" партнеры заключили договор об аренде банкетного зала на первом этаже, который было решено полностью перестроить.
Александр Пинаев рассказывает, что несколько раз обращался в комитет партийного контроля, чтобы получить разрешение на открытие казино. В конце концов разрешение было дано, правда, только на три месяца. "Казино открылось в качестве демонстрационного зала. Хотели только посмотреть, пойдет или не пойдет",— объясняет господин Пинаев. К концу третьего месяца всем стало ясно, что "пошло".
Поставку всего оборудования, начиная от карточных столов и заканчивая вилками и салфетками, взяла на себя компания Modern Games. Персонал также наняли в Европе — технического управляющего в Германии, крупье в Германии, Хорватии, Люксембурге и Бельгии. Но уже через полгода после открытия организаторы казино объявили набор в первую школу крупье. Желающих было предостаточно, причем большинство приехало из регионов: к тому времени о зале в "Ленинградской" уже было хорошо известно по всей стране. Месячный заработок иностранных крупье составлял от $5 тыс. до $11 тыс., русских — около $1тыс.
Оформлением казино занимались немецкие архитекторы и дизайнеры: интерьер был выдержан в традиционных для игорных домов красно-зеленых тонах, в главном зале располагались три рулетки, два стола для игры в блэк-джек и четыре стола для покера, а также два бара с самым большим в Москве выбором импортных напитков. В отдельном зале стояли игровые автоматы, но после очередной реконструкции часть автоматов убрали и на их месте оборудовали концертную площадку, на которой в начале 1990-х выступал с первыми концертами поп-певец Мурат Насыров.
В отличие от "савойского", казино в "Ленинградской" принимало любую наличную валюту — от финских марок до сингапурских долларов. Первыми его клиентами были иностранцы — сотрудники крупных фирм и дипмиссий, позднее сюда стали приходить тогдашние советские селебрити (частыми гостями были, например, Александр Абдулов и олимпийский чемпион по вольной борьбе Иван Ярыгин) и начинающие бизнесмены.
Постоянные посетители зала могли рассчитывать на особую лояльность владельцев. Одного из завсегдатаев, проводившего за игрой в блэк-джек каждую ночь до самого закрытия казино в девять утра, бесплатно кормили. У него почти никогда не было денег, и другие игроки охотно одалживали ему по $100-200.
Были в "Ленинградской" и случаи мошенничества. Почти детективная история разыгралась однажды с одним из постоянных клиентов — он всегда молчал и делал крупные ставки, за что и крупье, и охрана принимали его за иностранца. Позднее его задержали в валютном магазине: он пытался расплатиться фальшивой кредиткой и имел при себе несколько поддельных паспортов на разные имена. "Я ездил на его опознание. Он говорил на чистом русском языке и оказался обычным мошенником. Потом мы подсчитали, что он нагрел нас в среднем на $20-25 тыс.",— рассказывает Александр Пинаев.
Хотя выручка игорного дома в "Ленинградской" была в несколько раз выше, чем у "Савоя" и "Фортуны" (от $700 тыс. до $1 млн в месяц), у его организаторов почти не было конфликтов ни с чиновниками, ни с рэкетирами. "Наверное, нам просто везло",— говорит Александр Пинаев. И тут же вспоминает о случившемся однажды громком скандале с участием сотрудника КГБ: "В те годы к каждой гостинице, где останавливались иностранцы, был прикреплен куратор из КГБ. Однажды такой вот куратор в "Ленинградской" напился и устроил стрельбу. Наши охранники подоспели вовремя, так что все закончилось благополучно".
По словам Александра Пинаева, игорный дом в "Ленинградской" пользовался покровительством городских властей, поэтому, в отличие от двух других столичных валютных казино, просуществовал до 2005 года, когда гостиница была закрыта на реконструкцию.
В январе 1991 года в здании Московского ипподрома на Беговой открылось последнее в стране валютное казино "Ройял". А в апреле того же года на Ленинском проспекте появился "Клуб N" — первое казино, принимавшее к оплате советские рубли, о котором мы расскажем в следующем номере "Ъ-Настоящей игры".