Лет 15-17 назад, когда коллектив "Балет Трокадеро де Монте Карло" впервые выступал в Петербурге, ОЛЬГА ФЕДОРЧЕНКО от смеха сползала с кресла и вышла из зала с коликами в животе. Нынешний приезд труппы обошелся без подобных эксцессов: вместо изысканных юмористических историко-балетных штудий "Трокадеро" увлекся грубоватыми пародиями на классику.
В начале 90-х годов "Балет Трокадеро" произвел в Петербурге необычайный фурор. Зрительский зал "Октябрьского" стонал от смеха, неприлично взвизгивал и временами даже похрюкивал от восторга. Хореографические шлягеры в исполнении рослых мускулистых мужчин, облаченных в классические пачки, были приняты "на ура". Балетоманы, обнаружившие себя на танцевальном капустнике, блаженно терпели глумление над "святым искусством". Публика, сроду не бывавшая в балете, приходила в восторг от примитивных "гэгов" типа кваканья лягушек на зачарованном озере и предсказуемо исполняемого вразброд танца маленьких лебедей. Корреспондента Ъ, как историка балета, не оставила равнодушной любовно восстановленная архаическая пантомима, с помощью которой изъяснялись в XIX веке герои "Лебединого озера", и которая в исполнении артистов "Трокадеро" была доведена до полнейшего абсурда. А отлично составленная программка с краткими биографическими легендами "балерин" театра (все как одна — русского происхождения, и все — с уморительно "говорящими" фамилиями) внесла свою долю мистификации. Результат не замедлил себя ждать: появление отечественного продукта — "Мужского балета Валерия Михайловского", где серьезная хореография органично сочетается с тонко "выписанными" танцевальными пародиями, — наш более чем достойный ответ заезжим примам "Трокадеро".
На этот раз ажиотажа не случилось. В заполнившей просторный зал "Октябрьского" публике балетных лиц заметно было немного, все больше студенты, завсегдатаи, вероятно, модных клубов и тусовок. Программок не было вообще: наверное, администрация коллектива решила не задавать культурологических ребусов подросшему с момента предыдущих гастролей поколению — тут не до интеллектуальной игры ума, все куда проще. И куда приземленнее.
Программа как будто вовсе не изменилась за прошедшие 15 лет. 2-я картина "Лебединого озера", pas de deux из "Корсара" и "Дон Кихота", баланчиновская "Vivaldi Suite", "Умирающий лебедь" и "Grand pas" из "Пахиты". Изменилась трактовка — там, где раньше были издевательски-тонкие пародии на манеру поведения прим и уморительная коллекция классических ошибок кордебалета (невпопад поднятая нога, не в ту сторону повернутый корпус, заплутавшие на сцене и потерявшие пространственную ориентацию "исполнительницы", мимические переговоры "участниц"), теперь расцвели откровенно плоские шуточки для далекого от балета электората.
Впрочем, танцевальные перлы, изящно пародирующие штампы классического балета, смотрятся по-прежнему смешно. Бесподобны анонимные кордебалетные "красавицы" с премьерскими амбициями, заходящиеся в хореографическом экстазе при выполнении простеньких па. Восхитительна разъяренная Одетта, с методичностью машины для забивки свай вколачивающая в пол кульминационные антраша. Зевсоподобная солистка кокетливо щебетала ножками (размера, наверное, 52) мельчайшие пассажи пальцевой техники в вариации "Чижик" (Grand pas из "Пахиты"), на зависть мариинским солисткам отчетливо "проговаривая" все технические изыски партии, накрученные в свое время стариком Петипа для прелестной Евгении Соколовой. Разумеется, не обошлось без агонии "Умирающего лебедя". Но отдельного ордена достойна "балерина", исполнявшая в Grand pas вариацию из "Трильби": туры на пальцах в 6 оборотов вызвали понимающие, но очень немногочисленные хлопки профессионалов.