представляет Екатерина Истомина
Франсуа-Поль Журн, огромного таланта часовой мастер, неоднократный лауреат Grand Prix de Geneve, основатель мануфактуры F.-P. Journe и изобретатель словосочетания Invenit et Fecit ("Изобретено и сделано", это выражение является девизом его мануфактуры), имеет уникальный статус, особое положение среди всех швейцарских часовщиков. Франсуа-Поля Журна иначе как живым классиком сегодня никто не называет. Но Журна в первую очередь нужно назвать счастливым человеком, ведь он (насколько это вообще возможно сделать) приблизился к своему кумиру — великому французскому часовщику Бреге. Дело не в том, что сам Бреге был при жизни признан классиком, придумавшим не только ряд значительных механизмов, не только собственный часовой стиль, оказавший влияние на всю часовую культуру XIX века, но и наладившим отменный бизнес. Дело в том, что Журн, как и 200 лет назад Бреге, сумел создать живые классические часы.
Живые часы — это выражение можно счесть романтическим оксюмороном. Ведь часы — это сложнейший металлический механизм, и они не могут быть живыми. Но миссия Журна в том и заключалась, чтобы сделать эту торжественную, высушенную временем механическую классику вещью живой, современной, сопряженной с настоящим. Его часы — не готовый продукт, а часовое явление, в котором есть и серьезность, и придуманная и разработанная интрига, и суровая, мужская красота, и высокая цена, и огромная коллекционная стоимость. Но часы Журна не памятники самому мастеру-творцу, они очень человечны, и в этом тоже заключается причина их успеха. Часы Журна — это не коллекционные капризные выскочки, не приспособленные к носке на руке, их носят каждый день, они сделаны на века, их можно оставить в наследство.
У Журна, начинавшего свой путь в искусство с реставрации старых часов, — большой пиетет к музеям, к старым карманным и настенным часам, к легендарным морским хронометрам XIX века, однако его небольшая мануфактура в старом центре Женеве — это не исследовательский институт и не музей, а цельный исследовательский организм, достойная лаборатория. Настоящий часовщик относится к часам как к живому предмету, маленькому умному существу, которое только по какому-то недоразумению не является теплокровным. Настоящие часовщики могут рассуждать о принципе резонанса или о балансире с такой же теплотой, с какой другие люди говорят о птице или о собаке. Франсуа-Поль Журн — именно из таких людей, и свои любимые калибры он чуть ли человеческими именами не называет. Хотя при этом его нельзя назвать безумцем, романтиком или алхимиком, но ясно: Журн бродит по какой-то ему ведомой черте, ищет там, куда другие не решаются даже заглянуть, он удит рыбку в темной воде тайных механических чудес, вытаскивая на поверхность живые, удивительные вещи.
На его счету много часовых изобретений и калибров, которые он готовил в 1980-х годов по заказу разных швейцарских мануфактур, работая в мастерской своего старенького дядюшки-часовщика. В 1989 году Журн создал свою собственную марку, и его часы, выходившие крошечными сериями, стали покупать коллекционеры. Журн придумал, как лучше обогатить своих клиентов, — для этого все детали его часов стали выполняться только из золота (сначала это было розовое золото, имеющее репутацию самого коллекционного металла после платины). У других часовщиков этот ход мог выглядеть глупо и претенциозно (мол, обычный кусок золота, а не часы), но только не в случае с Журном. Драгоценную составляющую ему удалось уравновесить не только ручными механизмами, но и своим собственным часовым стилем, который он разрабатывал не с меньшей страстью, чем часовые калибры. Кроме организации особой внутренней жизни своих часов Журн позаботился и об их внешнем виде. Часы Журна никогда нельзя перепутать с другими часами, как нельзя спутать ни с какими другими часами модели Бреге. Здесь и особой формы стрелки-листы, фирменная композиция циферблата (например, когда часовые и минутные шкалы прикреплены к лицевой части циферблата заметными болтами, — эта технология Журна защищена патентом), смещенные циферблаты, редкие цветовые гаммы. В некотором смысле, это им, Франсуа-Полем Журном, изобретен ампир, парадный, торжественный, нефальшивый, неподдельный.
Сейчас у Журна существуют две коллекции: Souverain и Octa. Сегодня мы поговорим о последней — о более демократичной Octa, начатой в 2001 году. За семь лет существования коллекции в ней были представлены часы с самыми разными, но непременно сложными часовыми функциями — хронометр, хронограф, годовой календарь, фазы Луны. Коллекция Octa не стоит на месте: не так давно в ней завелись один калибр Octa 1300-3 и две модели часов, укомплектованные этим калибром — это Octa Automatique Lune и Octa Automatique Reserve. Калибр 1300-3 Журн представил публике на специальном вечере в Женеве. Часовщик объяснил собравшимся, зачем он создал этот калибр.
"Я обратил внимание, что часы одного из моих друзей никогда не заводились полностью из-за того, что он постоянно работал на компьютере, и движений его правой руки было недостаточно для подзавода механизма", — рассказал Журн. По его словам, именно это наблюдение побудило его создать калибр Octa caliber 1300-3. Суть этого калибра заключается в том, что он способен использовать малейшие движения руки для автоматического подзавода часового механизма. Для этого Журн придумал и сделал ротор, который способен двигаться только в одном направлении, благодаря особой системе шариковых подшипников. Керамические шарики обеспечивают вращение ротора только в одну сторону, блокируя ему возможность провернуться обратно. Когда часы неподвижны, ротор возвращается в свое первоначальное положение. Таким образом, каждое, пусть даже самое незначительное движение максимально эффективно используется для завода механизма часов. При этом новый калибр сохранил "природные" характеристики классического калибра часов Octa, представленного еще в 2001 году. К ним нужно отнести запас хода в пять дней (120 часов) и баланс с переменной инерционностью для достижения максимальных показателей стабильности.
Новым калибром, как мы уже сказали, сейчас укомплектованы две модели: часы с фазами Луны и часы с фирменной функцией Octa, а именно с запасом хода в 120 часов. Новички Octa отличаются от старожилов коллекции и дизайном. Их внешний облик дрейфует от классического стиля Журна к образцам в духе Бреге.
В качестве аргументов можно привести обильное гильширование центральной части, а также изящное "озеро" для секундной стрелки. Разумеется, это ни в коем случае не копия Бреге — здесь мы видим арабские цифры с фирменным для Журна рисунком и его любимой формы стрелки. Немного непривычно и центральное расположение стрелок — все-таки, напомним, что фирменным приемом Octa являются смещенные циферблаты. Однако Журн объяснил нам и это нововведении: "Некоторые владельцы моих часов говорили мне, что им было непросто определить на классическом циферблате Octa сколько сейчас времени. Поэтому при создании двух новых моделей я использовал композицию часов Chronometre souverain, завоевавших в 2005 году Grand Prix de Geneve в номинации "Лучшие мужские часы"".