Сергей Рыбаченко — один из самых сильных и популярных профессиональных российских игроков в покер. На его счету немало побед в крупнейших московских турнирах, а его успехи в игре на кэш стали легендарными. Корреспондент "Ъ-Настоящей игры" Лев Ваховский расспросил Сергея об осенних турнирах в Европе и России, географии покера и перспективах его развития в России.
— В каких ближайших турнирах вы планируете принять участие?
— В связи с недавними изменениями (Сергей Рыбаченко стал директором покерного клуба в казино Golden Ring.— Ъ) у меня теперь нет возможности посещать много турниров. Поэтому я буду играть только основные соревнования — планирую сыграть на всех этапах Европейского покерного тура (EPT), кроме дублинского, и, конечно, на главном турнире WSOP Europe. Зимой обязательно поеду в Австралию на Aussie Millions.
— Бизнесмены от покера обращают все более пристальное внимание на азиатский континент. Мировой покерный тур сейчас пытается выйти на китайский рынок. Все больше турниров проводится в Юго-Восточной Азии. Туда вы пока не собираетесь?
— В этом году я играл на турнире в Сингапуре. Прекрасная организация, великолепная страна, которая вполне могла бы стать покерной Меккой этого континента. Но, к сожалению, есть проблемы с местным законодательством, которое не позволяет играть на кэш, проводить турниры с ребаями и т. д. Это сдерживает развитие покера в регионе. Ехать на другой конец света, чтобы сыграть один турнир, к сожалению, не совсем удобно.
— Кстати, многие опасаются потенциального нашествия игроков из Китая. Причем никто не сомневается, что китайцы добьются в покере успеха. Почему?
— Дело тут прежде всего в уровне жизни. Те страны, в которых он ниже, дают и самых опасных игроков. Хотя если говорить о Китае, то появление игроков оттуда угроза не для того покера, который мы привыкли видеть по телевизору, а для онлайн-игроков мелких и средних лимитов. Трудолюбие китайцев, их потрясающая дисциплинированность усложнит жизнь тем, кто привык зарабатывать на хлеб в онлайне.
Жизнь профессионалов от покера вообще будет усложняться. И дело тут не только в китайцах, но и в постоянном притоке игроков, скажем, из Восточной Европы или, например, из Африки. В плюс играет всего 10%, и чтобы оставаться в числе выигрывающих, надо будет прилагать все больше и больше усилий.
Легких денег будет все меньше. Мне, скажем, три года назад было гораздо легче, чем тем, кто начинает играть сейчас. А тех, кто придет в покер через три-четыре года, и вовсе ждет тяжелый труд. Быстро заработать состояние станет сложнее. Истории, когда человек стремительно поднимается с $300-500, конечно, будут, но такие взлеты будут подвластны только настоящим талантам.
— Китайцы пока не появились, а вот разговоры о "скандинавской угрозе" в Америке идут постоянно. В связи с последними успехами российских игроков не пойдут ли в ближайшее время разговоры и о российской угрозе? Или наше время еще не пришло?
— Пока говорить об этом рано. Нынешний чемпион мира Джерри Янг, например, хоть и гражданин США, но выходец из Лаоса. Можно ли говорить о "лаосской угрозе"? Вряд ли. Пока наши успехи единичны. Но прогресс очевиден, и сейчас выход россиянина на финальный стол, например, турнира EPT уже не станет неожиданностью.
Хотя до скандинавских игроков нам еще далеко. Развитие покера — долгий процесс, и я не думаю, что в ближайшие три-четыре года мы сможем догнать, например, шведов по среднему уровню игры.
— C чем связаны успехи скандинавов в покере? Какие-то характерные национальные особенности?
— Возможно. Северные люди, нордический характер. Они более уравновешенны. К тому же и популярность покера в этом регионе велика — играют абсолютно все, причем с детства. У нас пока просто слишком мало народу играет в покер.
— С другой стороны, и в Скандинавии, и в Америке — традиционных покерных регионах — государство вставляет покеру палки в колеса. Насколько это мешает развитию игры?
— Да, угроза непродуманных действий со стороны государства весьма серьезна. Онлайн-покер запрещен в некоторых европейских странах. Скандинавские игроки испытывают значительные налоговые трудности, из-за чего многие даже не участвуют в финальном турнире EPT в Монте-Карло. С материальной точки зрения эти турниры для них просто невыгодны, и они играют только за престиж.
Но мне кажется, это временные трудности. Постепенно многие страны последуют примеру России, признают покер спортом, и эти сложности отойдут на второй план.
— У вас достаточно обширные турнирные планы. Стало ли вам в последнее время сложнее настраиваться на турнирную борьбу, учитывая, что основной доход приносит игра на кэш?
— Да, такая проблема существует. Дело тут, вероятно, в характере, поскольку я знаю людей, которые играют любой турнир с максимальной выкладкой. У меня так не получается — отчасти потому, что действительно победа даже в крупном турнире не повлияет на мое финансовое положение. Причем такие проблемы, видимо, возникают не только у меня. Многие американские и европейские кэш-игроки в последнее время почти не играют турниры.
— Справедливо ли, что известность в покере достигается в первую очередь победами в турнирах, тогда как "большие деньги" зарабатываются в кэше?
— Тут есть определенное неравенство. У меня, например, пару лет назад в России довольно быстро сложился хороший имидж после нескольких побед в сравнительно небольших турнирах, хотя уже тогда были люди, зарабатывавшие покером куда большие суммы, которых никто не знал.
Мало кто знает, например, Чипа Риса, хотя в определенных кругах его считают лучшим игроком в мире. Да и Фил Айви был бы неизвестен, если бы не турнирные успехи, хотя свои миллионы он заработал, в первую очередь играя на наличные.
Ситуация стала несколько выправляться благодаря телевизионным шоу, посвященным именно кэш-игре, в первую очередь High Stakes Poker. Планируются и другие аналогичные передачи — в одну из них меня недавно приглашали.
— Вам интереснее играть турниры или кэш?
— Я всегда считал, что турниры важнее и интереснее. И несмотря на то что основной доход сейчас приносит кэш-игра, я хотел бы считать себя турнирным игроком.
Интересно, что навыки для этих двух разновидностей покера нужны совсем разные, хотя в чем именно различие, сказать довольно трудно. Стабильно выигрывать в кэш сложнее — раньше мне хотелось думать, что это не так, ведь первые успехи пришли ко мне именно в турнирах, но со временем я пришел именно к этому выводу.
В первую очередь это касается игры вживую. Здесь на первый план выходит психологический аспект, и соответствующие способности начинают играть главную роль.
— Но при этом за последние годы ситуация кардинально изменилась, и в интернете сейчас играют лучше, чем в живой игре.
— Да, конечно, средний уровень онлайн-игроков выше. В любом казино мира даже на самых дорогих столах мы увидим 30-40% людей, очень далеких от покера. В онлайне люди играют регулярно, набираются опыта и приобретают необходимые навыки гораздо быстрее.
— Техасский холдем, самая популярная сейчас разновидность покера,— игра довольно молодая. И тем не менее вроде бы все технические приемы уже известны. Ожидаете ли вы каких-то новинок именно в области теории холдема?
— Возможности тут весьма ограниченны — все же у каждого на руках всего две карты. Речь скорее может идти о тенденциях развития игры. Мы застали переломный момент, когда на смену "классическому" покеру, когда люди скидывали A-Q префлоп, пришла новая агрессивная игра, которая вывела на авансцену целый ряд молодых игроков.
А сейчас, как мне кажется, наоборот, наступает период, когда более аккуратные, тайтовые игроки получают преимущество, поскольку агрессоров стало уже больше половины. Ведь нельзя сказать, что агрессивная игра "правильнее" — она просто приносила успех, когда 95% игроков играли осторожно.
Технические приемы действительно все известны. Посчитать шансы банка может каждый. И на первый план сейчас выходит опыт, поэтому я совершенно не удивлюсь, если на первые роли сейчас снова выдвинутся те, кто переживал в последние годы не лучшие времена. Джонни Чен, например.
— Вы уже называли имена лучших американских игроков — Чип Рис, Фил Айви. А кто, на ваш взгляд, лучший европейский игрок?
— Если говорить о турнирах, то трудно назвать одно имя. Мне импонируют игроки старой закалки. Например, Марсель Луске. Он очень приятный в общении человек, да и турнирные результаты у него действительно феноменальные. Может быть, нет каких-то грандиозных успехов в больших турнирах, но на любом покерном фестивале на его счету минимум один финальный стол. Потрясающая стабильность.
Интересная ситуация сложилась в России. У нас, мне кажется, турнирный покер развивается гораздо медленнее, чем кэш-игра. Московские казино ориентированы в первую очередь на игру на наличные. Поэтому проводятся турбо-турниры с очень быстрым ростом блайндов, и приобретенные в них навыки абсолютно не применимы в серьезных соревнованиях с нормальной структурой блайндов. В интернете хорошие турниры проводятся с достаточно высоким бай-ином, и молодым российским игрокам просто негде набраться необходимого опыта. В итоге, на мой взгляд, лучшие игроки нашего "нового поколения" пока не готовы играть большие турниры на самом высоком уровне.
— Звания лучший игрок России, чемпион России представляют для вас какой-то интерес? Будете ли вы, например, принимать участие в чемпионате страны?
— Основные турниры, безусловно, сыграю. Насколько я помню, начало чемпионата по срокам совпадает с этапом EPT в Бадене, но к главным событиям постараюсь вернуться. Однако год назад звания волновали меня куда больше. Отдельный турнир выиграть может каждый, а по-настоящему лучший игрок определяется только по суммарным показателям.
— Есть ли у вас какая-то мечта в покере? Или вы уже добились всего, чего хотели?
— Меня несколько удивляют люди, которые всерьез мечтают о победе на WSOP, считают это целью всей жизни. К сожалению, я понимаю, что легче выиграть в лотерее, чем в главном турнире Мировой серии. Бесспорно, хотелось бы выиграть какой-то крупный турнир вживую — у меня были успехи в закрытых турнирах в Англии, в интернете я выигрывал турнир с гарантированным призовым фондом в $1 млн на Party Poker, но есть, конечно, желание отличиться на турнире из серии EPT или WPT. Правда, мечтой я бы это не назвал.
Желания заработать какие-то гигантские деньги у меня тоже нет — я и так веду достаточно комфортный образ жизни. Пожалуй, это и есть моя мечта — чтобы ничего в моей жизни серьезно не менялось и у меня просто была возможность и дальше играть в покер.