"Художник-провокатор с моральными стандартами" взбудоражил и коммунистов, и эстетов
В Петербурге перед Мраморным дворцом состоялась грандиозная акция известного немецкого художника ХА Шульта (HA Schult). Постановка мраморного автомобиля "Форд Мондео" на постамент, оставшийся от ленинского броневика "Враг капитала", вызвала у большинства воспитанных на политических иносказаниях горожан ощущение большой идеологической провокации. По мнению обозревателя Ъ КИРЫ ДОЛИНИНОЙ, эта акция имеет совершенно иное значение — смену политических символов эстетическими.
ХА Шульт родился в 1939 году. Его работы экспонировались на многих международных выставках и хранятся в коллекциях различных музеев и частных собраний мира. Он ввел в лексикон современного искусства такие понятия, как "делатель" (Macher) и "биокинетика". Со своей женой Эльке Коска (Elke Koska) он живет и работает или в ателье, расположенном под одним из кельнских мостов, или в помещении своего Музея акционистского искусства в Эссене.
Приезд известного немецкого акциониста — событие для Петербурга чрезвычайное. Тем более, что на этот раз мастер приехал не с персональной выставкой старых произведений, а привез материал для новой своей работы, органично входящей в контекст его предыдущих акций. Петербургский мраморный "Форд Мондео" сделан совершенно по таким же правилам, что и многочисленные его двойники из кельнской серии Fetisch Auto (мраморный автомобиль, золотой автомобиль с крыльями, автомобиль "Волна", автомобиль "Облако", замороженный автомобиль, археология автомобиля, каменный автомобиль) и не несет в себе никакой излишней политической окраски, кроме той, которая диктуется выбранным местом.
Акции ХА Шульта всегда ориентированы на реакцию определенной, "своей" аудитории, и, по замечанию куратора нынешней акции в Русском музее Александра Боровского, "их целью, посвящены ли они политическим, экологическим или историко-культурным темам, является позитивное разрешение встающей перед обществом проблематики". Таким образом, ХА Шульт, иронизируя над предрассудками массового зрителя, не стремится к чистой провокации, а ставит своей целью переоценку отношения к кажущейся стабильной действительности. Вознесенный на постамент мраморный "Форд" и сегодня будоражит воображение публики. Правда, не столько эстетическими и культурными ассоциациями, сколько непозволительным, по мнению многих, вмешательством творения "буржуазного" (и зачем столько лет ХА Шульт будоражил добропорядочных немецких буржуа?) художника в местный исторический контекст. Эстеты же могут только радоваться. ХА Шульт сравнивает сегодняшнюю художественную ситуацию в городе с положением дел в Нью-Йорке в 1960-е годы. Это дает повод надеяться, что Петербург не так уж далек от желанного статуса крупного центра современного искусства.