Капля крови
Кто такая Элизабет Холмс и почему Theranos оказался идеей, в которую все поверили
На протяжении десяти лет Элизабет Холмс, основательница стартапа Theranos, оставалась одной из самых таинственных и влиятельных фигур в Кремниевой долине. Ее называли Стивом Джобсом в юбке, журнал Forbes оценивал ее состояние в $4,5 млрд, а среди инвесторов числились министры, генералы и медиамагнаты. Однако все это оказалось блестящей иллюзией: технология, обещавшая революцию в медицине, не работала. История Theranos стала классическим примером того, как вера в харизму и амбиции может заменить собой скепсис и здравый смысл.
Фото: Karl Mondon / MediaNews Group / Bay Area News / Getty Images
Фото: Karl Mondon / MediaNews Group / Bay Area News / Getty Images
Девочка, которая боялась иголок
Элизабет Холмс родилась в 1984 году в семье с дипломатическим и бизнес-бэкграундом. С детства она проявляла амбиции и технический интерес, мечтая создать нечто великое. Поступить в Стэнфорд, где она начала изучать химию, было логичным шагом. Уже на первом курсе Холмс стала работать в лаборатории и предложила идею устройства, которое могло бы проводить десятки анализов по одной капле крови. Она утверждала, что боится иголок и потому хочет избавить миллионы людей от боли.
В 19 лет она бросила университет и основала компанию Theranos. Название происходило от слов «therapy» и «diagnosis». Холмс быстро поняла, что для привлечения инвестиций необходимо не столько объяснять технологию, сколько рассказывать историю. Ее история была простой и притягательной: умная, решительная девушка борется с болезнями, упрощая диагностику. Вдохновленная образом Стива Джобса, она начала носить черную водолазку и говорить низким голосом — многие из ее привычек были откровенно сконструированы.
Лаборатория в коробке
Устройство, предложенное Theranos, получило название Edison (в более поздней версии — miniLab). Оно задумывалось как компактный медицинский прибор, способный проводить десятки, а в перспективе сотни лабораторных анализов по одной капле крови, взятой из пальца. Это должно было радикально изменить практику диагностики, заменив традиционные заборы крови из вены быстрым и безболезненным методом. Edison позиционировался как автоматическая «лаборатория в коробке», способная проводить широкий спектр тестов: от биохимии и гормонов до молекулярных маркеров.
Центральной технологией Theranos были так называемые «наноконтейнеры» — небольшие капсулы для хранения и анализа микроскопических объемов крови. Вся процедура, согласно заявлениям компании, должна была проходить внутри одного устройства без участия медперсонала: кровь собиралась, обрабатывалась и анализировалась прямо в аппарате, после чего пациент или врач получал результат.
На практике, однако, технология оказалась неработающей. Edison не справлялся с заявленным объемом тестов и не обеспечивал точность. Кровь зачастую разбавляли, чтобы получить достаточное количество материала для анализа, что искажало результаты. Более того, компания прибегала к обману: большая часть анализов выполнялась на традиционном оборудовании других производителей — в частности, на машинах Siemens, в обход собственного прибора. Процесс не был ни автоматизированным, ни безопасным, как утверждалось. Внутри компании сотрудники вручную подгоняли образцы и результаты, пытаясь соответствовать ожиданиям.
Пожалуй, главной особенностью Edison было то, что никто, кроме ограниченного числа сотрудников, не имел доступа к его внутреннему устройству. Theranos ссылалась на «коммерческую тайну», чтобы не показывать технологию инвесторам, партнерам и даже регуляторам. В итоге прибор оказался не научным прорывом, а, по сути, декорацией, служившей для визуального и маркетингового эффекта.
Деньги, влияние и секреты
Среди инвесторов Theranos оказались имена, нехарактерные для стартапов: бывший госсекретарь США Генри Киссинджер, министр обороны Джим Мэттис, медиамагнат Руперт Мердок, бывший глава Wells Fargo Ричард Ковачевич, а также основатель Oracle Ларри Эллисон. Компания привлекла более $700 млн инвестиций. Ее оценка достигла $9 млрд, а сама Холмс стала самой молодой женщиной-миллиардером, разбогатевшей без наследства.
Как Theranos удалось убедить столь авторитетных людей? Во-первых, Холмс редко общалась с техническими экспертами — она предпочитала инвесторов из политических и военных кругов, которые не могли задать ей слишком сложных научных вопросов. Во-вторых, компания активно использовала принцип «секретности»: сотрудники были изолированы друг от друга, подписывали жесткие NDA, а сам продукт — устройство Edison — почти никто не видел в действии. В-третьих, Theranos заключила стратегические партнерства с аптечными сетями Walgreens и Safeway, что создавало видимость коммерческого успеха.
В глазах инвесторов Холмс была не просто предпринимателем, а визионером, который спасет миллионы жизней. Идея автоматизированного анализа крови казалась особенно ценной на фоне растущего спроса на персонализированную медицину. Кроме того, она обещала: все это будет быстро, удобно, безболезненно и недорого. Даже на фоне общего технологического оптимизма 2010-х годов ее обещания звучали слишком хорошо — и потому убедительно.
Фальсификаторы в халатах
Первым тревожный сигнал подал медицинский биохимик Адам Клаймэн, но публичную кампанию против Theranos начал журналист The Wall Street Journal Джон Каррейру. Его расследование вышло в 2015 году и стало поворотной точкой. В статье говорилось о попытках Theranos и ее юридической команды (в том числе знаменитого адвоката Дэвида Бойса) запугать источников и остановить публикацию статьи. Тем не менее Каррейру заручился показаниями бывших сотрудников и получил доступ к внутренним документам компании, подтверждающим факты.
Каррейру привел конкретные примеры того, как пациенты получали заведомо искаженные результаты анализов. Это могло вести к неправильным медицинским решениям, в том числе лечению несуществующих болезней или игнорированию реальных угроз здоровью. Журналист также описал культуру тотального контроля внутри Theranos. Сотрудников заставляли подписывать жесткие соглашения о неразглашении, отделы были изолированы друг от друга, любое проявление несогласия воспринималось как угроза. Те, кто пытался задать вопросы, быстро оказывались за дверью.
В ответ Theranos развернула агрессивную PR-кампанию, угрожая судебными исками. Однако давление не помогло: к расследованию подключились регуляторы, включая FDA и CMS. Вскоре стало ясно: компания сознательно вводила в заблуждение не только инвесторов, но и пациентов.
В 2018 году Холмс и ее деловой партнер Рамеш «Санни» Балвани были обвинены в мошенничестве. В 2022 году Холмс была признана виновной по нескольким пунктам и приговорена к 11 годам тюремного заключения. История Theranos окончательно завершилась как один из крупнейших корпоративных обманов в истории Кремниевой долины.
Кто на новенького
В 2023 году супруг Элизабет Холмс Билли Эванс решил попробовать себя в аналогичном бизнесе. В начале мая 2025 года газета The New York Times сообщила, что именно он стоит за созданием компании Haemanthus, зарегистрированной в конце 2023 года в штате Делавэр. Сейчас в стартапе работают около десяти человек, и он уже привлек $3,5 млн от друзей и родственников. Весной 2025 года проект начал искать еще $15 млн у сторонних инвесторов и в целом намерен собрать свыше $50 млн, таким образом о проекте стало известно.
Haemanthus заявляет о себе как о «будущем диагностики» и обещает «радикально новый подход к медицинским тестам». Компания разрабатывает компактное устройство, способное анализировать кровь, слюну и мочу. По задумке, аппарат будет определять наличие различных заболеваний на ранней стадии, работая с минимальным объемом биоматериала.
Прототип визуально напоминает легендарный прибор Theranos — Edison (он же miniLab): та же прямоугольная форма, дверца и цифровой дисплей. В дальнейшем Haemanthus собирается выпустить миниатюрную носимую версию устройства — примерно размером с почтовую марку. По оценке самой компании, ее разработка займет три года и потребует дополнительно около $70 млн.
При этом в презентации для инвесторов нигде не упоминается, что Билли Эванс — партнер Холмс и отец ее двоих детей. Напомним, Холмс была приговорена к 11 годам тюрьмы за масштабное мошенничество и введение инвесторов в заблуждение в рамках проекта Theranos. Несмотря на это, Haemanthus фактически повторяет риторику и визуальную концепцию провалившегося стартапа, избегая прямых ассоциаций с ним.
Почему в это верят?
История Холмс — это не только история обмана, но и история веры. Инвесторы, журналисты, сотрудники и клиенты поверили в нее, потому что она представляла собой архетип героя нового времени: молодой, харизматичный лидер с гуманной миссией. Ее некомпетентность в медицине казалась несущественной — она обещала, что ее технология спасет мир. Вполне возможно, у Эванса получится повторить этот успех.
Холмс использовала классическую ошибку выжившего: постоянно ссылалась на успех Apple, повторяя, что сначала никто не верил в Джобса, а теперь у каждого в кармане iPhone. Она окружила себя влиятельными фигурами, создавая иллюзию доверия и авторитета.
Theranos стал предупреждением для индустрии. Он показал, насколько уязвимы даже самые опытные игроки, если за фасадом — правильная история, нужные лица и политически безопасный нарратив. Сама Холмс, несмотря на приговор, до сих пор не признает себя виновной. Возможно, именно в этом и кроется причина ее успеха: она по-настоящему верила в свою ложь. И потому смогла убедить в ней всех остальных.