Победа Герострата
Победа Герострата
Главная характеристика любого современного явления, публичного персонажа и культурного события — частота упоминаний в СМИ.
Постмодерн, в эпоху которого мы все живем независимо от нашего желания и отношения к этому образу существования, прежде всего отменил иерархии в культурной сфере. На этом, собственно, он и стоит: нет ни высокого, ни низкого, ни хорошего, ни плохого, есть только игра смыслов, передразнивание, складывание паззлов из любых обломков.
Еще более радикально отменяет все качественно-оценочные категории этот метод в общественной и политической жизни. В сущности, на социальной сцене уже давно не действуют положительные и отрицательные герои, как если бы в математике были отменены знаки чисел и остались только абсолютные величины. Задается же абсолютная величина исключительно масштабом публичного внимания, то есть уровнем интереса, который проявляют к некоему N средства массовой информации. В свою очередь, медиа никак не принимает в расчет морально-нравственную составляющую объекта освещения, будь это отдельный политик или политическая партия, художник или художественное явление, преступник или происшествие. Для того чтобы информация привлекла аудиторию (что и есть единственная цель медийной деятельности), нужен только масштаб, совершенно не имеет значения этическая составляющая.
Такое положение вещей поощряет Геростратову стратегию достижения успеха. Подожги барак — и тобой никто не заинтересуется, кроме пожарных и местной милиции. Подожги храм или хотя бы оскверни его — и тебя втащит в телевизионный прайм-тайм, в первые сюжеты новостей не твое умение ловко запалить любое строение с четырех углов на ветру, даже не готовность к бесчинству, но масштаб самого храма и его святость для значительной части публики. А общественный интерес в наше время чрезвычайно, как никогда прежде, легко конвертируется во вполне материальные радости. Сначала тебя приглашают к участию в публичной дискуссии относительно святости храмов вообще и подожженного в частности — при этом ты можешь находиться под следствием по обвинению в поджоге, повлекшем человеческие жертвы, это только подогреет интерес. Затем ты становишься экспертом по пожаротушению и тебе вручают значок почетного пожарного. А тут подоспеют и издатели с выгодным договором на книгу "Пожар в моей душе", и кинопродюсеры с предложением купить права на экранизацию, и читатель/зритель проголосует рублем за лучшего и талантливейшего Герострата нашей эпохи...
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманием вокруг, оказывается понемногу соревнованием поп-звезд, просачиванием в объективы, а уж что именно предлагает человечеству эта звезда-поп, совершенно не важно. Выветривается, превращается в пыль, легко уносимую ветром времени, один из краеугольных камней любой цивилизации: представление о нравственном и безнравственном, достойном и позорном, в конечном счете о добре и зле. Кто такой бен Ладен? Может, думаете, он душегуб и выродок? Ничего подобного. Он один из главных ньюсмейкеров текущего времени, вот и все. В той же категории, что Майкл Джексон, Джордж Буш-младший, Саддам Хусейн, Сергей Шнуров, Ксения Собчак, Владимир Путин — конкретный набор имен определяется в зависимости от континента, региона, страны.
Момент целеполагания любой деятельности становится несущественным, важно не то, что ты делаешь и даже не как, а исключительно с какой степенью напора и вызова. Легко представить себе в такой ситуации очередного суперстара, выбившегося благодаря поразительной густоте или дальности плевка, а еще проще — благодаря выбору объекта оплевывания. Желательно плевать на то, чему еще вчера было принято поклоняться.
Вообще-то можно жить и так. Но при этом надо отдавать себе отчет в том, что это уже не совсем человеческая жизнь. В ней нет места крошке-сыну, который придет к отцу, чтобы прояснить, что такое хорошо и что такое плохо. Собственно, у него и нужды в этом нет, пусть просто влезет в интернет и с помощью любой поисковой системы узнает, кто "жжот", а кто "атстой и пусть выпьет йаду" — по количеству заходов на соответствующий сайт. И поскольку рейтинг морали как таковой еще никто не определил, ее никак нельзя считать здесь чем-то существенным.