концерт джаз
В Московском международном доме музыки выступил прославленный французский джазовый коллектив Bratsch. Пятеро музыкантов, которые вот уже 25 лет вместе играют цыганский джаз, заехали в Москву, чтобы отметить свой юбилей вместе с российскими поклонниками world music. На праздник сходила МАЙЯ Ъ-СТРАВИНСКАЯ.
Само слово bratsch обозначает цыганскую скрипку, на которой в старину аккомпанировали певцам, впрочем, ее музыканты коллектива Bratsch не используют. Они вовсе не цыгане, заинтересовавшиеся джазом, как можно было бы предположить, судя по определениям, которые дают коллективу критики. Цыган среди них нет. Пятеро музыкантов — гитарист армянского происхождения Дан Гарибян, скрипач Бруно Жирар, аккордеонист Франсуа Кастьелло, кларнетист Наньо Пейле и контрабасист Пьер Жаке. Bratsch — это действительно одни из старейших представителей world music, смешивающих джаз, клезмер, балканскую музыку, цыганские мелодии, восточнославянские напевы, французский шансон и прочие компоненты популярной европейской этномузыки.
Но как "цыган" их все-таки представляют не зря. Так или иначе они претендуют на звание последователей легендарного гитариста Джанго Рейнхардта, который в 20-30-е годы в Париже завел моду на цыганский джаз. Когда в 2002 году Bratsch впервые приезжал в Москву, цыганская составляющая музыки, казалось, превалировала над джазовой, да и как могло быть иначе, если выступал коллектив вместе с аутентичным цыганским ансамблем "Лойко". На этот раз в своем сольном концерте юбиляры, напротив, продемонстрировали, что Bratsch скорее джазовый коллектив, чем фольклорный. Тем удивительнее, что разношерстная публика, собравшаяся на концерт в Доме музыки, отхлопывала ритм, а активные поклонники чуть было не пускались в пляс, как будто бы это самая что ни на есть народная, всем знакомая музыка.
Именно на такую реакцию музыканты и рассчитывают: в интервью они не раз выражали надежду, что когда-нибудь музыковеды признают их музыку истинно народной, поскольку в своем творчестве они продолжают развивать, а не музеефицировать народные традиции. Понятно, почему музыканты Bratsch обратились к цыганской музыке: кочующее поющее и танцующее племя впитало музыкальные традиции практически всех народов, населявших Европу. То есть сама по себе цыганская музыка идеально соответствовала в свое время стилевому определению world music, потому что когда-то была той основой, на которую легко ложился любой фольклор. Сегодня в такую музыкальную основу, по крайней мере в случае с Bratsch, превратился джаз, органично связывающий разнообразные этнические мелодии.
На московском концерте музыканты играли с достоинством и без лишней экспрессии, которую часто позволяют себе коллективы world music, считая разухабистость таким же раритетом, как и старинные мелодии. Лирические медленные "клезмерские" соло кларнета незаметно сменялись балканскими мелодиями и переплетались с цыганщиной. В отдельных композициях музыканты сливались в минималистической какофонии, напоминая слушателям скорее о современных музыкальных экспериментах, чем о традиционной музыке. Так или иначе, все композиции были сыграны если не виртуозно, то суперпрофессионально — по сыгранности музыкантов сразу было видно, что коллектив существует пару десятилетий.
Кроме того, все музыканты, кроме контрабасиста, спели по нескольку песен, совершенно разных: за армянской шла немецкая, а за русской "Люблю цыгана я" аккордеонист спел на бис "Johnny n`es pas un ange" из репертуара Эдит Пиаф. Выходило так, что некоторые композиции звучали, как если бы свинговый саундтрек к "Дживзу и Вустеру" записал Горан Брегович, другие — как если бы джаз-банд отправился в фольклорную экспедицию. Но в основе всех этих разношерстных композиций лежал джаз — и в этом, как ни странно, и заключается секрет успеха Bratsch. Так же как в свое время цыгане присвоили народную музыку, так же французские присвоили себе цыганскую. И кочуют с ней вот уже 25 лет.