Вчера председатель правительства России Михаил Фрадков на заседании кабинета министров вникал в проблемы лесопромышленного комплекса. Он забраковал идею замглавы Минпромэнерго Ивана Матерова заменить экспортные пошлины экспортными квотами и продавать их на аукционе. Вместо аукционов господин Фрадков, как обычно, предложил Минпромэнерго подумать о развитии государственно-частного партнерства для привлечения инвестиций в лесопереработку.
Проблему эффективного освоения лесных ресурсов правительство пытается решить не первый год. Несколько лет назад Белый дом инициировал написание нового Лесного кодекса, который был принят Думой в первом чтении в апреле этого года. Однако и лесопромышленники, и главы регионов, и Министерство природных ресурсов высказали огромное количество принципиальных замечаний к тексту этого документа, разработанного в Минэкономразвития, и Думе пришлось срочно созывать рабочую группу по доработке (если не сказать коренной переработке) представленного кодекса. Дата второго чтения новой редакции Лесного кодекса так до сих пор и не назначена.
А проблем в лесу меньше не становится. Министр природных ресурсов Юрий Трутнев вчера кратко обрисовал основные. По его словам, в России, обладающей четвертью мировых запасов леса, складывается парадоксальная ситуация — первый в мире потенциальный поставщик леса дает всего 2% мирового экспорта лесопромышленной продукции. Да и на внутреннем рынке дела обстоят не лучше: доля отечественного лесопромышленного комплекса составляет только 4,3% совокупного объема ВВП. "Расчетная лесосека в России — 564 млн га, из них разработка 250 млн га признана экономически обоснованной. Но в действительности лес заготавливается лишь на 130 млн га, то есть лесная промышленность имеет реальный потенциал удвоения",— подчеркнул министр. Причины такого положения дел — устаревшая классификация (в России разрешено к рубке только 42% лесов, в то время как, например, в Финляндии — 90%) и отсутствие инфраструктуры, то есть лесовозных дорог. Есть и системные проблемы, одна из которых несовершенство таможенной политики. Из-за низких пошлин Россия постоянно наращивает экспорт круглого леса (он составляет половину лесного экспорта) и сокращает экспорт низкокачественной древесины, которая в России практически не обрабатывается. Поэтому на фоне других "лесных" стран Россия выглядит не лучшим образом: ставки пошлин на необработанную древесину у нас в пять раз ниже, чем в США и Канаде, и вдвое ниже, чем в Бразилии. А в Швеции, Финляндии и Китае экспорт круглого леса вообще запрещен. "В результате происходит вымывание ценных пород древесины, и отечественная промышленность начинает испытывать нехватку сырья",— отметил господин Трутнев.
Минприроды и Минэкономразвития предложили следующий выход: постепенное повышение пошлин на круглый лес, чтобы не лишить работы тех, кто его заготавливает, так как избыточного спроса на сырье внутри страны пока нет. Так, в зоне наибольшей концентрации лесных ресурсов — в Сибири и на Дальнем Востоке производится только 8% бумаги.
Любопытно, что именно невозможностью дифференцировать пошлины по географическому признаку (то есть, условно говоря, чтобы они стали заградительными на Дальнем Востоке, а для европейской части России остались на прежнем уровне) замминистра промышленности и энергетики Иван Матеров объяснил идею замены пошлин на экспортные квоты. Причем квоты на экспорт леса Минпромэнерго предложило не распределять, а продавать на аукционах. "Это тот же самый налог на вывоз леса, это был бы гибкий инструмент, который позволил бы устанавливать индивидуальную цену для каждой партии леса",— пояснил господин Матеров. Однако премьеру такая трактовка внешнеторговой политики пришлась не по вкусу. "Так можно за короткое время все продать — одни пеньки останутся. В конце концов можно и всю страну на аукционе продать: и стабфонд наполним, и золотовалютные резервы увеличатся",— скептически заметил Фрадков. И сделал заключение: "С внешней торговлей мы будем разбираться не в Минпромэнерго, а в другом месте и более ответственно". А глава комитета ТПП по развитию лесной промышленности, аудитор Счетной палаты Александр Беляков указал на то, что в преддверии вступления России в ВТО "подобная мера была бы абсолютно неприемлема, так как означала бы возведение искусственных барьеров и введение неравных условий для бизнеса", от чего Россия давно отказалась.
Что же касается будущего лесопереработки, за которое, собственно, и ответственно Минпромэнерго, то господин Фрадков поручил министерству вместе с Минприроды в течение ближайших трех месяцев разработать федеральную целевую программу "Леса России". И главный упор в ней, судя по всему, будет сделан на государственно-частное партнерство — только с помощью ГЧП, уверены министры, в лесную отрасль можно привлечь инвесторов, готовых выложить на строительство одного ЦБК не менее $1 млрд. Характерно, что проблема заключается не столько в нехватке инвестиций на комбинаты (по словам главы Союза лесопромышленников и лесоэкспортеров России Мирона Тацюна, в запасе у его объединения есть шесть проработанных проектов), сколько в отсутствии необходимых энергетических мощностей, обеспеченности проектов гидроресурсами и лесными дорогами.