Обозреватель “Ъ FM” Петр Воронков рассказывает о богатствах Сеид Алим-хана и его судьбе после Октябрьской революции.
Фото: Сергей Прокудин-Горский
Фото: Сергей Прокудин-Горский
Санкт-Петербург сегодня, Каменноостровский проспект, 44Б — дом невероятной красоты. Принадлежал он последнему эмиру Бухары Сеиду Алим-хану. До революции Бухара представляла собой феодальную монархию, а с 1873 года находилась под протекторатом Российской Империи.
О богатстве Алим-хана ходили легенды. Современные эксперты оценили его состояние в 15 млн фунтов стерлингов — по тем временам немыслимые деньги. Каждый год он жертвовал по миллиону рублей золотом, как он сам писал Николаю II, на победу России в Первой мировой войне. Поэтому властью был обласкан, имел ордена и даже генеральский чин. Особняк его в Питере сразу оброс легендами. Говорили, что в доме проживает не меньше 100 наложниц, что в полу и стенах замуровано золото, а подземный ход соединяет здание с мечетью. В общем, классика жанра.
Однако как только Николай II подписал манифест об отречении, Алим-хан тут же заявил о полном суверенитете Бухарского эмирата. Но сначала в эмирате произошла революция, а потом пришла Красная армия. Алим-хан бежал, пытался организовать сопротивление, но был разбит. Осел в Афганистане и вел крайне скромный образ жизни. Все счета эмира в российских банках были национализированы, а в зарубежных заблокированы по требованию нового государства — СССР.
Говорят, Алим-хан пытался наладить торговлю каракулем, но прогорел. До конца поддерживал басмачество. Умер почти полностью ослепшим в 1944 году в окружении многочисленных детей, внуков и правнуков — всего их расселилось по миру около500 человек. Заслуживает внимания судьба троих. Они не смогли убежать с отцом из Бухары. Большевики перевезли их в Москву и поселили в детский дом для сирот погибших красноармейцев. Двое расстались с жизнью в 30-х, а вот третий, Шахмурод, публично отрекся от отца, оскорблял его, поносил в прессе. И дослужился до генерал-майора.