премьера кино
Умеренно леденящий фильм "Бугимен: царство ночных кошмаров" (Boogeyman) — очередной продукт продюсерской компании Ghost House Pictures, учрежденной режиссером Сэмом Рейми для воспитания новых специалистов по ужасам. Снявший под его надзором "Бугимена" Стивен Т. Кей заработал зачет по истории хоррора: его картина вряд ли завербует новых поклонников жанра, зато успокоит уже имеющихся напоминанием классических приемов. На ЛИДИЮ Ъ-МАСЛОВУ они мало подействовали.
Впрочем, несколько раз довольно метко попадающий в цель "Бугимен" напомнил мне один из главных детских страхов — когда невозможно уснуть, потому что сложенная на стуле одежда с наступлением темноты превращается в неидентифицируемое, но несомненно опасное существо. Подобный ужас охватывает в прологе малолетнего героя, который, однако, находит в себе силы встать, засунуть мимикрирующее тряпье в комод и для надежности подпереть ящик стулом. Гораздо труднее оказывается дать отпор собственному папе, который тренирует сыновнюю храбрость, запирая его в стенном шкафу, чтобы тот удостоверился в отсутствии привидений. Этими непедагогичными методами отец окончательно расшатал ребенку нервную систему, после чего сам сгинул в недрах стенного шкафа настолько стремительно, что так и не успел поверить в потусторонние силы, о которых напрасно предупреждал сын.
Кто утащил папу, не видно: авторы благоразумно скрывают личность Бугимена до тех пор, пока дразнить зрителя дальше не становится уже неприлично и приходится предъявить монстра, признав свое бессилие придумать нечто беспрецедентное. До блистательного появления Бугимена, причем совсем не из шкафа, а из наполненной черной водой ванны (по последней японской моде, навеянной фильмами вроде "Проклятия"), остается лишь догадываться о его влиятельности по тем разрушениям, которые он нанес психике героя. Тот, хоть и дослужился к двадцати с небольшим до замглавного редактора в газете и даже обзавелся блондинкой из богатой семьи, продолжает впадать в ступор при виде каждой мебельной дверцы и никак не может честно рассказать девушкиным родителям, что его папу съел шкаф, а мама на этой почве сошла с ума.
Отношения героя с матерью исчерпываются фрейдистской страшилкой: подружка, только что заползшая к нему под одеяло, вдруг оборачивается его мамашей с явными признаками разложения на лице. Тут же сын взаправду получает известие о смерти родительницы и вскоре уже любуется на нее, лежащую в гробу тихо и красиво, как гоголевская панночка, с какими-то нарисованными на лице кружевами, словно подернувшуюся инеем. В проблесках подобной готической красивости заключается единственная ценность "Бугимена", снятого в меланхоличных новозеландских ландшафтах, изображающих непроходимую американскую глубинку. Она сплошь застроена деревянными халупами, напоминающими домики из фильмов про Фредди Крюгера, где обитают давно пропавшие без вести маленькие девочки, или гостеприимными мотелями имени Нормана Бейтса, где, углубившись в стенной шкаф, можно попасть в портал между измерениями.
Краше всего родительский дом героя, куда он приезжает провести решающую ночь в компании Бугимена. Это якобы подлинный дом 1850 года с цветными витражами, скрипучими половицами, звенящими висюльками на люстре, капающей из крана водой, шуршащим целлофаном на окнах ну и пресловутым чуланом, который не имеет смысла лихорадочно забивать досками, ибо только что забитые гвозди с треском вылезают обратно. Режиссер так увлекается всей этой потусторонней машинерией, управляемой невидимой рукой, что и обычным бытовым действиям наивно придает избыточную загадочность и двусмысленность. Например, когда герой открывает дверь своего дома с привидениями, не очень понятно, зачем так подробно показывать в разрезе входящий в скважину ключ, зато этим ракурсом удается на секунду развлечь зрительское внимание, и из таких немногочисленных секунд, собственно, и складывается нестрашный, но терпимый "Бугимен".