повестка
Вчера в столице Казахстана Астане прошел саммит глав государств СНГ. Пресс-конференция по итогам саммита заняла у них больше времени, чем само заседание. Специальный корреспондент Ъ АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ считает, что на этом заседании лидерам просто не дали возможности выговориться, вот они и обрушили на журналистов лавину информации, которая не предназначалась для их ушей.
Хозяин саммита президент Казахстана Нурсултан Назарбаев выступил первым. На закрытом заседании он развернул перед коллегами картину масштабного переустройства СНГ. Угроза международного терроризма обнажила чудовищные проблемы.
— Содружество захлебнулось в многочисленных бумагах,— говорил Нурсултан Назарбаев,— превратилось в громоздкое и бюрократическое объединение, занятое производством многочисленных документов и резолюций... Из сотен принятых документов работают единицы... Экономический суд СНГ за десять лет своего существования рассмотрел всего 62 дела... Решения вынесены по четырем из них... Истцы даже не являются на заседания суда, зная, что они носят рекомендательный характер... Имеют место многочисленные и дорогостоящие командировки чиновников исполкома СНГ, польза от которых (чиновников? —Ъ) вызывает большие вопросы... Необходимо срочно освобождаться от бюрократического балласта...
В рамках новых революционных реформ президент Казахстана предложил между тем прежде всего образовать еще один орган — совет безопасности. В него войдут министры иностранных дел, секретари советов безопасности государств СНГ, министры обороны, руководители пограничных служб... При этом было предложено сохранить Совет министров иностранных дел СНГ.
Пытливый ум президента Казахстана пришел к тому, что совет безопасности должен работать под руководством Совета глав государств СНГ. При этом предстоит повысить статус Антитеррористического центра СНГ.
Когда я узнал обо всем этом, меня охватило отчаяние. Я понял, что формирование и функционирование новой структуры потребует беспрецедентных человеческих и финансовых ресурсов, а также займет столько времени, сколько потребуется.
Правда, тут Нурсултан Назарбаев сказал, за счет чего можно сэкономить. Он предлагает упразднить Совет министров обороны СНГ и его секретариат (зачем он и в самом деле, если министры и их помощники в полном составе оказываются в штате Совбеза?). И штаб по координации военного сотрудничества. Кроме того, он предлагает упразднить и так и не работающий экономический суд СНГ и межгосударственный статистический комитет. Но зато появится совет полномочных представителей при Совбезе. Но не будет института полпредов при Экономическом совете СНГ. Но будет укреплен сам экономический совет — за счет кадров из других советов.
Как такие масштабные преобразования укладываются в одной-единственной сравнительно небольшой голове, невозможно и представить. Теперь над всем этим придется поломать головы и остальным президентам. Не было, как говорится, печали.
На пресс-конференции остальные президенты выглядели озабоченными. Ведь, возможно, именно по этой причине. Нурсултана Назарбаева поддерживали в ритуальном порядке. Президент Украины Леонид Кучма устало говорил:
— Не решив проблему реформирования, не решить проблему борьбы с заразой этой... терроризмом, в том числе и для Украины. Не решена у нас, например, до сих пор проблема Приднестровья.
Я встрепенулся: получалось, президент Украины считает руководство и жителей Приднестровья террористами.
Высказались и другие президенты. Увы, тема была им неинтересна. Этот позорный факт невозможно было скрыть от набившихся в маленький зал новой резиденции президента Казахстана трех сотен журналистов. Но президенты и не старались этого сделать.
С гораздо большим удовольствием они отвечали на вопросы. Грузинские журналисты спросили своего президента, обсуждалась ли проблема Абхазии. Они могли бы задать этот вопрос господину Саакашвили и в Тбилиси. Но тогда никакого толка не было бы от его ответа. А так Михаил Саакашвили с удовлетворением пояснил, что этот вопрос ставился ребром. Содружество, по его словам, само, без посторонней помощи (понятно, откуда в любой момент может быть протянута рука помощи. Там, за океаном, только и ждут повода помочь. Не дождутся!) приняло решение по Абхазии. Это решение, как считает Михаил Саакашвили, предусматривает невозможность любых контактов с абхазскими сепаратистами, в том числе и транспортных, а также отказ от односторонних действий, которые могут посягать на суверенитет Грузии.
— И Россия подтвердила это тоже,— заявил Михаил Саакашвили.
Грузинская журналистка, которая задала этот вопрос, обратилась и к Владимиру Путину. Она призналась, что обращается к нему уже не в первый раз, но никак не может получить ответ. Впрочем, журналистка, формулируя вопрос, призналась также, что страшно волнуется, и отсюда, видимо, все ее беды. Господин Путин усугубил ее переживания, предложив журналистке конкретизировать ее выступление. Этим он, конечно, запутал бедную девушку еще больше. Я думал, она сгорит со стыда на наших глазах. Но у нее вдруг открылось второе дыхание, и она спросила:
— А зачем Россия в нарушение устава СНГ открыла железнодорожный рейс Москва--Сухуми?
Президент России сделал вид, что обрадовался и даже ждал этой провокации и именно к ней подталкивал журналистку. Он сказал, что на такие вопросы надо отвечать прямо.
— Путем переговоров можно решать любые проблемы. Экономическое и военное давление — не та дорога, которая приведет нас к храму.
Господин Путин, употребляя вескую цитату из фильма грузинского режиссера Тенгиза Абуладзе, хотел, чтобы она поработала в этой ситуации максимально эффективно. Так и вышло. Михаил Саакашвили, более или менее спокойно сидевший на своем месте, начал озираться по сторонам со странной многообещающей и вместе с тем растерянной улыбкой. Он готовился прокомментировать.
— Это я вам ответил по существу, конкретно и прямо,— закончил президент России.
Ответил он, конечно, не грузинской журналистке, а Михаилу Саакашвили. И очевидно, он давал понять, что открытие транспортного сообщения между Сухуми и Россией, и так существовавшее раньше, было адекватной мерой на заявления грузинского президента о том, что Грузия может начать обстреливать российские морские суда, идущие из Абхазии в Россию и обратно. Президент России публично предложил господину Саакашвили договариваться. Иначе, видимо, в ответ на следующую угрозу будет открыто и воздушное сообщение между Москвой и Сухуми.
Впрочем, российский президент, не удержавшись, добавил, пожав плечами, что в уставе СНГ нет никаких ограничений на коммерческую деятельность негосударственных организаций. Он имел в виду, что РАО РЖД является акционерным обществом и, значит, может позволить себе все, что посчитает нужным. Но разве акционерное общество может жить в обществе и быть свободным от общества? Если президент России ставил цель окончательно раззадорить грузинского президента, то он достиг ее, еще не договорив. Михаила Саакашвили прорвало. Он несколько минут рисовал перед коллегами и журналистами ужасающую картину бедствий, которые терпят грузины, бежавшие из Абхазии:
— Триста тысяч лиц грузинского происхождения были изгнаны с территории Грузии, и сколько их, униженных и растоптанных, может вернуться теперь в один Гальский район, как это предлагается?.. Нас, кроме того, не может не удивлять присутствие государственного министра России господина Фадеева в Сухуми.
Очевидно, что, дождавшись этого заявления, господин Путин должен был бы сказать, что господин Фадеев работает не министром, а рядовым президентом ОАО РЖД. Но он не стал этого делать. Он сказал только, что часть беженцев возвращена все-таки в Гальский район и этот факт надо зафиксировать. Фиксировать тот факт, что большая часть беженцев никуда не возвращена, он не стал.
Надо сказать, что остальные президенты без особого воодушевления слушали этот диалог. Он был им совершенно неинтересен. Чуть не каждый за этим столом мог вести такие разговоры с соседом хоть до утра. Президент Киргизии Аскар Акаев, получив свой вопрос, сделал вялую попытку вернуться к проблемам терроризма. Ему очень нравится идея нанесения превентивных ударов по террористам с неба высокоточным оружием, о котором он долго мечтал. И вот это оружие у него есть, и даже прошли учения в рамках ОДКБ по его применению с территории Киргизии. Все, что произносил Аскар Акаев на эту тему, напоминало белый стих. Чтение поэмы, посвященной достоинствам высокоточного оружия, длилось минут десять.
Президент Таджикистана Эмомали Рахмонов попытался опустить киргизского лидера с небес на землю. Он посетовал на то, что, к сожалению, нельзя бороться с современными террористами современными эскадрильями.
— Если бы эту ползучую силу можно было бы ликвидировать с помощью самолетов...— вздохнул он.— Нельзя же так упрощенно понимать борьбу с терроризмом!
То есть Эмомали Рахмонов тоже на самом деле поэтизирует эту борьбу, только другими выразительными средствами.
Нурсултан Назарбаев, отвечая на вопрос, адресованный ему казахстанским журналистом, решительно высказался по поводу своих собственных предложений (если бы не казахстанский журналист, его бы ведь никто об этом вообще не спросил):
— Принимаем множество документов... Один президент подписал, другой не подписал... Истцы на суд не ходят... Надо делать что-то типа, если хотите, "восьмерки"!
При чем тогда тут все его предложения, президент Казахстана не пояснил.
Президента Украины Леонида Кучму молдавский журналист спросил о приднестровском урегулировании. Журналист предположил, что на переговорах в ближайшее время могут появиться новые участники. Эта идея вызвала сдержанную ярость у президента Украины:
— Кого еще вы хотите пригласить и с какой целью на эти переговоры, я хотел бы услышать от руководства Молдовы!
Президент Молдавии Владимир Воронин на саммит не приехал, а на сидевшего с самого края премьер-министра Василе Тарлева в тот момент никто даже и внимания не обратил.
Президент Украины напомнил, что был подготовлен документ об урегулировании конфликта. По этому документу Приднестровье снова становилось частью Молдавии. Но в последний момент молдавское руководство отказалось подписывать многообещающие соглашения, результат многотрудных усилий группы под руководством теперь уже полпреда президента России в Южном федеральном округе Дмитрия Козака.
— Какими соображениями руководствовалось руководство Молдовы, для нас тайна за семью печатями,— заметил президент Украины и, конечно, слукавил, хорошо зная, что именно помешало подписать документ. Не обошлось, говорят, без влияния, как обычно, извне. Так что эта тайна находится не за семью печатями, а за семью морями.
Этот разговор быстро, впрочем, сошел бы на нет, если бы вдруг в него не вмешался неугомонный Михаил Саакашвили.
— Я неправильно буду понят, если сейчас не скажу несколько слов,— быстро произнес он.
Коллеги удивленно переглянулись. Они думали, видимо, о том, кем будет неправильно понят господин Саакашвили. Я-то думаю, своим народом, да и только.
— Не дай бог никому иметь внутри себя сепаратистские силы,— начал Михаил Саакашвили.
Повторение пройденного полчаса назад на тему грузинских беженцев из Абхазии заняло еще минут восемь. Под конец президент Грузии признался, что просто потрясающе чувствует себя в Казахстане. Меня это сообщение насторожило. Я понял, что он может еще не раз взять слово.
Президент России, когда получил свой вопрос (от российского журналиста), вернулся к теме терроризма и сказал, что господин бен Ладен уже дважды обращался к Европе с предложением о перемирии в обмен на вывод войск из Ирака, а Европа даже не рассматривала эти предложения.
— Значит,— заявил господин Путин,— существуют такие люди, с которыми не ведут переговоров. Такие люди противостояли нам в Беслане, они являются частью международного террористического интернационала.
Пресс-конференция продолжалась уже около полутора часов, когда возможность ответить на вопрос узбекского журналиста получил президент Узбекистана Ислам Каримов. И тут выяснилось, что у него тоже накипело.
— Бороться с самими террористами — это все равно что, говоря по-русски, бить по хвостам,— сказал он.
Упомянув, что давно предпринимаются безнадежные попытки сосчитать, сколько террористических организаций действует в мире ("может, тысяча, а может, две или три..."), он через несколько минут уже сам предложил посчитать террористические организации хотя бы в СНГ, составить их список и затем бороться с терроризмом по этому списку. Эта идея кажется господину Каримову гораздо более продуктивной, чем все остальные, имеющиеся сейчас в распоряжении мирового сообщества.
Потом Ислам Каримов перешел на личности. Он, очевидно, считает коллегу Саакашвили как минимум информационным террористом.
— Нельзя использовать трибуну таких пресс-конференций, чтобы без конца демонстрировать свои вопросы,— с возмущением говорил Ислам Каримов,— которые на самом деле не более актуальны, чем другие вопросы! Рекламу себе устраивать за этим столом не очень корректно!
Другие президенты тоже без удовольствия косились в сторону грузинского коллеги. Когда пресс-конференция закончилась и президенты пошли в соседний зал фотографироваться, президент Грузии вышел из зала, где проходила пресс-конференция, в полном одиночестве. Он, похоже, не очень хорошо представлял теперь, куда ему идти, и опоздал на фотографирование, заставив к тому же коллег еще и ждать его не меньше пяти минут. Вряд ли за эти пять минут они полюбили его хоть чуточку больше.
И только российский президент, ставший на этом саммите председателем СНГ (хотя сначала предполагалось, что Содружество возглавит господин Назарбаев), похоже, принимает Михаила Саакашвили таким, какой он есть. Иначе после саммита они бы не встретились и не обсудили бы в теплой дружественной обстановке вопросы, вызывающие взаимный интерес.
АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ