Свидетельствует Роман Должанский
Во французском городке Салон-де-Прованс есть узкие старинные улочки и мощные стены Шато д`Ампер. Есть уникальный Музей военной истории, где можно увидеть обмундирование и оружие французской армии от средневековья до прошлого века. Есть и симпатичная ратуша с балкончиком, и высокая башня со старыми часами над городской стеной, и забавный фонтан Moussue в виде огромного мохнатого зеленого гриба посреди мраморного бассейна. Еще в Салоне находится Музей восковых фигур, композиции которых в лицах "рассказывают" историю города. Но всех этих красот и экспонатов, конечно, не хватило бы для того, чтобы привлечь в город Салон туристов: конкуренция между достопримечательностями в Провансе слишком велика. В Салон едут все-таки только за Нострадамусом.Здесь загадочный астролог и врач прожил последние двадцать лет своей жизни, именно здесь он написал свои знаменитые "Центурии", поэтически зашифрованные предсказания будущего, которые уже несколько веков являются для человечества источником страхов и надежд. Собственно говоря, вся жизнь Нострадамуса прошла в Провансе, и путешествие по всем местам его жизни не займет больше одного дня. Мишель де Нотрдам (таково настоящее имя провидца) родился в 1503 году в соседнем с Салоном и очень похожем на него городке Сан-Реми, в еврейской семье, принявшей христианство. Азы наук он постигал в университетах, лежащих неподалеку от городов Монпелье и Авиньон, а когда в Прованс пришла чума, он колесил по окрестным селениям, изучая не только саму болезнь, но и поведение людей, столкнувшихся со страшной карой небес.
Впрочем, во всех упомянутых местах сегодня о таинственном провидце уже ничего не напоминает. А вот в самом центре Салона, на самой, по-моему, короткой в этом городе улице, открыт музей Нострадамуса. В том самом доме, где он жил, где написал "Центурии" и куда в 1564 году к чародею пожаловали Екатерина Медичи и Карл IX. Личных вещей, правда, и здесь почти не осталось, но есть комнаты-инсталляции с восковыми фигурами. Настоящих экскурсоводов в музее тоже нет, посетителя с этажа на этаж, то есть по жизни Нострадамуса, ведет голос из невидимых динамиков. Толпы паломников в Салоне не наблюдается, поэтому велика вероятность того, что ходить из зала в зал вы будете ровно той компанией, которой приехали. И надо сказать, постепенно прогулка по дому пробирает — особенно на верхнем этаже, в напоминающем планетарий зальчике, где уже нет никаких фигурок, но все стены и купольный потолок исписаны хитроумными астрологическими знаками и схемами небесных траекторий. Тут-то и пробегает по телу какой-то холодок. Наверно, ощущение необратимости и высшего предопределения, законы которых познал Нострадамус. Даже ноги слегка обмякают. Хорошо, что есть куда присесть.
Впрочем, главная порция адреналина впереди. Известно, что Нострадамус в одной из центурий предостерегал потомков от посещения своей могилы: якобы таким образом можно вызвать к жизни всяких нехороших духов. Умерший в 1566 году врач похоронен в храме Сен-Лорен. Тот, кто воспримет на свой счет пророчество, не увидит храм, посетив который Людовик ХIV воскликнул: "Это самый красивый собор в моем королевстве!"
Я храбро поклонился мемориальной плите в стене одного из приделов собора и даже посылал из церковного дворика sms знакомым, дабы они оценили мою отвагу. Впрочем, пророчество наверняка уже не действует. Хотя сделано было не зря: Нострадамус, конечно, предвидел, что в 1791 году солдаты национальной гвардии осквернят его прах и только через несколько лет муниципалитет Салона перенесет останки гениального астролога туда, где они и покоятся по сю пору.
У Нострадамуса в городе не только две могилы, старая и новая, но и два памятника. Первый, мраморный, был сооружен в седине позапрошлого века в сугубо реалистической манере, со стремлением к портретному сходству. Второй — спустя ровно сто лет. На нем безлицый герой слеплен из острых кусков металла и весь похож на какой-то астрологический инструмент. Собственно, два этих памятника могут служить одной из иллюстраций к сочинениям Мишеля Нострадамуса, приучающего нас философски относиться к мысли, что в подлунном мире нет как ничего неизменного, так и ничего случайного.