Система ярких вещей
Выставка Сэнди Скогланд в Мультимедиа Арт Музее
В Мультимедиа Арт Музее при поддержке МТС проходит выставка американского фотографа Сэнди Скогланд «Между воображением и реальностью». С конца 1970-х годов ее постановочные фотографии, к которым со временем добавились и скульптуры животных, участвовавшие в съемках, сбивают зрителя с толку своими сюрреалистическими сюжетами. Зачем — объясняет Игорь Гребельников.
Снимки Сэнди Скогланд — спектакль, пугающая атмосфера которого способна предостеречь
Фото: Ирина Бужор, Коммерсантъ / купить фото
Снимки Сэнди Скогланд — спектакль, пугающая атмосфера которого способна предостеречь
Фото: Ирина Бужор, Коммерсантъ / купить фото
Самые яркие фотографии этой выставки тут же, с вернисажа, разлетелись по соцсетям, падким до всего забавного и необычного. Первым делом, понятно, кошки: стая животных ядовито-зеленого цвета атаковала обшарпанное жилище пожилой пары, будто выкрашенное вместе с одеждой героев снимка серой краской. Он сидит за столом, она открыла холодильник, а кошки в ожидании еды вьются по всей комнате, в виде скульптур они есть и перед фотографией, в самой экспозиции. Подобный сюр и с другими снимками: по столам ресторана скачут рыжие лисы; в пустом, карамельных цветов, интерьере хозяйничают черные белки; синюю детскую комнату с двумя подростками наводнили золотые рыбки. Да, изображения странные, хотя сейчас, когда существует столько цифровых редакторов и приложений, способных воплотить самый невероятный сюжет, чем-то таким трудно удивить. Но и на этом фоне большеформатные фотографии Сэнди Скогланд озадачивают сюжетами, особенно если учесть время их создания: «Радиоактивные кошки» появились в 1980 году, другие снимки — годом позже. Художница сама создавала декорации, приглашала статистов либо населяла комнаты манекенами и собственноручно изготовленными животными, чтобы все это снять на пленочный фотоаппарат и в итоге вызвать у зрителя замешательство, сомнение в достоверности фотографии как таковой.
Подобно кошкам или рыбкам, уверенно вторгающимся на этих картинках в жилые пространства, Скогланд подрывает те доверительные отношения, сложившиеся у нас с фотографией, которые обеспечили ей широкий спектр самых разных побед — от идеологических (в пропаганде) до коммерческих (в рекламе), и это не говоря об успокоительном эффекте — стоит только навести камеру на приятный пейзаж или усилить фильтром яркость заката.
К середине 1970-х годов, когда Сэнди Скогланд, к тому времени уже дипломированный режиссер и художник-график, перебралась из Массачусетса в Нью-Йорк, манипулятивная природа фотографии стала одной из горячих тем в Европе и Америке. Ведь взлет потребления, пришедшийся на послевоенные десятилетия, утверждение консьюмеризма как образа жизни имели мощную рекламно-фотографическую поддержку. Масла в огонь подливал и поп-арт, произведения которого тоже часто основывались на фотографии. Критика звучала не менее убедительно: тогдашние бестселлеры — «Общество спектакля» Ги Дебора, «Система вещей» и «Общество потребления» Жана Бодрийяра — теперь уже философская классика.
Фото: Коммерсантъ / Ирина Бужор / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Ирина Бужор / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Ирина Бужор / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Ирина Бужор / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Ирина Бужор / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Ирина Бужор / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Ирина Бужор / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Ирина Бужор / купить фото
В середине и конце 1970-х годов камера Скогланд будто скользила по поверхности жизни и быта среднего класса, главного потребителя Америки. Будто следила за фасадами одних и тех же частных домов, в которых почти ничего не менялось. Обнаружив сходство психоделического орнамента тарелок и скатертей, Скогланд усиливала его, выкладывая поверх геометрические фигуры из зеленого горошка или из кубиков моркови. От постановок натюрмортов она вскоре перешла к созданию более сложных, театрализованных пространств с участием манекенов, где тщательно воссозданные интерьеры наполняются абсурдными мизансценами, вроде тех же нашествий животных, или с вешалками-плечиками, которыми увешаны все стены, покрыт весь пол ярко выкрашенной комнаты. Удушливую сущность общества потребления Скогланд выворачивает, не стесняясь в средствах: скажем, полностью покрывая интерьер и тела манекенов полосками бекона или погружая «действо» в неестественно яркие цвета, которые усиливают ощущение отчужденности персонажей, их загнанности в заданные обстоятельства жизни.
Снимки Скогланд — это спектакль, в котором зрителю трудно, даже невозможно отождествить себя с персонажами, но их пугающая атмосфера способна предостеречь. Показанные сразу после смягчения карантинных мер, эти снимки производят тем более сильное впечатление: ужас длительной домашней изоляции вместе с посильно нажитым добром, оказывается, тоже был предсказуем.