50 лет назад «Огонек» порадовал читателей репортажем из Центра управления полетами (ЦУП), где корреспонденты журнала стали свидетелями сеанса связи с первым в мире прилунившимся аппаратом. «Новое русское слово "Луноход" сегодня вошло в лексикон всех языков Земли. Произнося его, жители Лондона и Вашингтона, Парижа и Дели, Рима и Токио, во всех уголках нашей планеты признают смелость научной мысли и технического совершенства нового выдающегося космического эксперимента»,— писал «Огонек».
«Огонек» одним из первых изданий мира опубликовал фото лунной панорамы, полученные 17 ноября 1970 года с помощью установленного на «Луноходе-1» телефотометра
Фото: Архив журнала "Огонёк"
«Огонек» одним из первых изданий мира опубликовал фото лунной панорамы, полученные 17 ноября 1970 года с помощью установленного на «Луноходе-1» телефотометра
Фото: Архив журнала "Огонёк"
«Новости с Луны стали центральными в сообщениях всех ведущих агентств и печати мира. Советский Луноход, оснащенный самой передовой техникой, демонстрирует человечеству продуманный характер нашей космической программы, ее целеустремленность,— с гордостью резюмировал журнал.— …весь мир в эти дни воздает должное гению советских ученых, инженеров, рабочих, торжеству дел социализма».
«Огонек» приводил выдержки и из зарубежных СМИ. Например, из французской Paris Jour: «Все происходит так, как если бы русские в настоящее время с помощью роботов очень быстро осуществляли основные цели в области освоения Луны, для достижения которых с помощью людей американцам потребуется несколько лет, причем русские делают это с гораздо меньшими затратами. Чтобы доставить человека на Луну, нужны миллиарды долларов и много времени. В этом плане можно сказать, что СССР сейчас догоняет и даже перегоняет американцев в освоении Луны с помощью роботов, которых становится все больше и больше и которые запускаются с регулярными и довольно непродолжительными интервалами». А американская «Вашингтон пост» писала, что Луноход — это «не только научный, но и политический триумф СССР». Зарубежные СМИ не скрывали, что «дальнейшее применение советских научных станций открывает перспективы для исследования в ближайшем времени Марса и Венеры». Спустя полвека, правда, перспективы так и не ясны.