обозреватель
Американцы не умеют воевать, в этом убеждены все — от старшин-сверхсрочников ("какая это, на хрен, армия, если солдат не умеет наматывать портянку") до юных яппи, заключающих пари на сетевых форумах, сколько продержатся иракские партизаны. Американцы не возражают ни тем ни другим, потому что им не до того, они очень заняты: они побеждают, причем не только на поле боя, но и на поле экрана.
Не умея воевать, они относятся к войне очень серьезно. Их невероятные военные расходы обеспечены невероятными мирными доходами, которые не один год аккумулировала Америка — и инвестировала в оружие, тыловое обеспечение и обеспечение информационное. Страна давно готовилась, вновь отправив своих режиссеров и актеров на вторую мировую, во Вьетнам, в Сомали, в пустыни Кувейта, утверждать превосходство бело-черно-желтой американской нации.
Нас это очень раздражает. Нам кажется, что слава умаляет победу. Русским солдатам привычнее умирать в безвестности, "подо Ржевом, в безымянном болоте", без надежды, что тебя хотя бы похоронят. Государственное телевидение потому и государственное, что врет. Если тебя прославляет телевизор, ты не герой, а вор. Мы все еще по-толстовски верим в изнанку войны, потому что не готовы проститься с военной силой России. Хотя помним, что сила эта всегда заключалась в том, что не щадили своих, чтобы боялись чужие. У нас — "Брат-2" и слова не найденного в Кармадонском леднике Сергея Бодрова "русские на войне своих не бросают". У них — "Спасти рядового Райана" и спасение Джессики Линч.
Жан Бодрийяр уверял, что войны в Заливе не было. Это была гениальная выдумка Старого Света, превратившего американскую кровь в клюквенный сок. Теперь философские спекуляции об интерактивности и виртуальности войны, о феномене CNN кажутся устаревшими. Впору вспомнить надпись на могиле Канта в разбитом артиллерией соборе Кенигсберга: "Теперь ты видишь, что мир материален". Американцы ясно показывают нам, что мир материален. Мы этому изо всех сил сопротивляемся. Свято веря иракской пропаганде про дедушку, сбившего вертолет "Апач" из охотничьего ружья, мы не хотим верить пропаганде американской, повторяя: "Ложь, ложь и ложь".
То, что война сложна и виртуальна, придумали интеллектуалы, чтобы играть в войну. В Ираке же войной занимаются ребята не сложнее тех, что вырезали из "Правды" Симонова про немца-фашиста: "Сколько раз увидишь его, столько раз его и убей". Для них отлично подходит теленовость о смерти сыновей диктатора, в сравнении с которой наши репортажи о пленении Радуева запутанны и туманны, как "Повесть временных лет". Теория виртуального заговора заставляет нас упорно подозревать худшее — Джессику Линч не спасли, сыновей Хусейна не убили, кругом один прайм-тайм, и хвост все вертит собакой. А нам так же упорно показывают простое кино: развалины дома и изуродованные лица сыновей Хусейна. Последним, кого застрелил спецназ, был мальчик-подросток, который засел под крышей с "калашниковым" и не хотел сдаваться, полагая, возможно, что он еще в интернете.