55 лет назад «Огонек» написал о важной мере по разрядке международной напряженности — установке постоянной «горячей линии» между Москвой и Вашингтоном. Как ни странно, это был не телефон, а телетайп. Причем сделали так сознательно: «Таким образом, будут исключены недоразумения или неясности, которые могли бы иметь место в устном разговоре, требующем перевода на обоих концах провода»,— объяснял «Огонек». Американцы должны были писать в Кремль по-английски, а наши в Белый дом — по-русски.
Постоянная «горячая» линия между Москвой и Вашингтоном должна была помочь сторонам лучше понимать друг друга
Фото: архив журнала , архив журнала "Огонек"
Из США к моменту публикации уже прислали телетайп, который собирались установить недалеко от кабинета председателя Совета министров. А советский аппарат готовился к отправке в Вашингтон в Национальный командный центр. Сообщения, естественно, должны были передаваться обоими приборами в шифрованном виде.
«Мы имеем телеграфную связь на скородействующих буквопечатных аппаратах со столицами почти всех государств. Но к линии связи, которой будут пользоваться в чрезвычайных обстоятельствах, предъявляются особые требования»,— объяснял «Огоньку» замминистра связи СССР Иван Клоков. Связь должна была происходить по надежным подземным кабелям, а дальше по подводному трансатлантическому кабелю по маршруту Москва — Хельсинки — Стокгольм — Копенгаген — Лондон — Вашингтон.
«Круглые сутки на конечных пунктах станет дежурить технический персонал и высококвалифицированные переводчики, способные быстро и точно переводить отправляемые и получаемые сообщения,— писал журнал.— Будут проводиться периодические проверки линии, постоянно будут действовать автоматические устройства, контролирующие ее исправность».
Постоянный канал связи между лидерами двух стран пригодился уже через четыре года — во время Шестидневной войны. А в 1970-х телетайп все-таки заменили телефоном.