Главным событием фестиваля в австрийском Брегенце стала мировая премьера оперы «Охотничье ружье» Томаса Лархера. Слаженной работе постановщиков и певцов порадовался Алексей Мокроусов.
Вопреки Чехову в «Охотничьем ружье» так и не прозвучал выстрел
Фото: Bregenzer Festspiele / Anja Kohler
Среди премьер в Брегенце в этом году и редкая «Беатриче Ченчи» Бертольда Гольдшмидта, и музыкальная постановка Николаса Хабьяна «Бём», посвященная двусмысленной роли великого дирижера Карла Бёма в культурной жизни нацистской Германии, и сделанный силами фестивальной Оперной студии обаятельный «Севильский цирюльник». Помимо блиставших в нем болгарской сопрано Светлины Стояновой (Розина) и грузинского баритона Миши Кирии (Бартоло) запомнился и работающий в цюрихской опере бас Станислав Воробьев (Базилио). Он отлично вписался в веселый спектакль Бригитты Фасбендер — выдающейся сопрано, ставшей хорошим оперным режиссером и теперь ставящей на многих сценах, от Франкфурта до Лондона.
И все же самым важным событием фестиваля стала премьера оперы, заказанной австрийцу Томасу Лархеру,— пианисту по образованию (он учился в Вене у Елизаветы Леонской), первые композиторские опыты которого были связаны с фортепиано и камерной музыкой. Либретто по новелле японского классика Ясуси Иноуэ «Охотничье ружье» (1947) написала новая звезда австрийской литературы Фридерике Гёсвайнер. Ее дебютный роман «Грустная свобода» (2016) был отмечен Австрийской книжной премией.
Сложный сюжет Иноуэ, по которому история затянувшейся супружеской измены трижды показана с разных точек зрения, в опере спрямлен. Хронологический подход при переходе в музыкальное измерение кажется естественным. Психологическая жизнь героев Иноуэ передается современным по форме и при этом мелодичным языком. Эклектика стилей здесь — комплимент, а не упрек Лархеру, хотя в его партитуре и нет ожидаемых сближений с японской культурой.
Немецкий дирижер Михаэль Бодер, возглавлявший оперы Базеля, Барселоны и Копенгагена, создал вместе с франкфуртским Ensemble Modern и вокальным ансамблем Schola Heidelberg пространство камерное и объемное одновременно. Хор часто усиливал звучание солистов: происходило это именно тогда, когда психологическое напряжение достигало очередного пика.
Жизнь Дзёсукэ Мисуги (отлично поет баритон из Южного Тироля Андре Шуэн) делится на формальную, с нелюбимой женой Мидори (итальянская сопрано Джулия Пери), и тайную, полную нежности и поэзии, с ее сестрой Аяко (запоминающаяся голландская меццо-сопрано Оливия Вермёлен). Мисуги вряд ли подозревает, какое воздействие он оказывает на связанных с ним женщин. Какую роль в судьбе Аяко сыграет фраза, брошенная им в университете перед банками с заспиртованными змеями: «У каждого человека есть своя змея, и пугаться их не стоит», или как Мидори, наблюдающая в зеркало за целящимся в нее мужем, мечтает о выстреле.
Дочь Аяко Сёко (французское сопрано Сара Аристиду) перед смертью матери узнает о ее тайне. Сёко, как и Мидори, проявляет холодность к умирающей, а затем отказывается общаться с некогда обожаемым дядюшкой и его женой. Смерть приходит к Аяко — так думают ее дочь и сестра — после того, как они ее отвергают. Они не догадываются, что та просто устала жить, по-прежнему любя своего бывшего мужа, которого когда-то оставила после его измены и память о котором пыталась стереть всю жизнь.
Декорации «Охотничьего ружья» минималистичны (художник Катарина Вёпперман) — белая рама, сквозь которую в облака уходит белая дорожка, водная гладь с бумажным пароходиком и снятые на видео зимние лесные пейзажи. Видео занимался сам режиссер — Карл Марковиц. Это дебют в оперной режиссуре известного актера (он исполнитель главной роли в «Фальшивомонетчиках» Штефана Рузовицки, получивших в 2008 году «Оскара» как лучший иностранный фильм). Совместными стараниями «Охотничье ружье» получилось лаконичным, емким, переплетающим музыкальные и литературные смыслы. Хотя, вопреки Чехову, выстрел так и не прозвучал.