Легких "Дакаров" не бывает в принципе. Это известно любому, кто был на культовом ралли. Но и таких, как этот 25-й "Дакар", закончившийся в воскресенье, единицы. Так по крайней мере говорят гонщики из команды "КамАЗ-Мастер", ставшие его победителями. С подробностями из Шарм-эш-Шейха — корреспондент Ъ АЛЕКСЕЙ Ъ-ДОСПЕХОВ.
Я говорю Владимиру Чагину, который готовится подъехать к финишному подиуму на египетском курорте, что трехкратными чемпионами "Дакара" — а камазовский пилот только что стал трехкратным — становились лишь гонщики, позже признанные великими. Вот финн Ари Ватанен, например, который в этом году вернулся в ралли после шестилетнего перерыва — ведущий церемонию награждения его даже живой легендой назвал... "Наверное, не переварил я еще этот титул. Позже пойму, кем стал",— отшучивается Владимир Чагин и продолжает расписываться на майках болельщиков из России. В Шарм-эш-Шейхе их, понятно, гораздо больше, чем обычно — на классическом финише африканского рейда сенегальской столицы.
Давно обратил внимание, что почему-то после "Дакара" все, и победители в том числе, чаще вспоминают о плохом, нежели о хорошем: вспоминают о поломках, авариях, жаре. Вспоминают с каким-то непонятным удовольствием... "Какой был самый сложный этап? — Владимир Чагин задумывается на секунду.— Тот, когда колеса у нас порвались. Это было на одном из первых африканских этапов. Страшный этап: весь день камни, пыль — своя, которая догоняет, и от идущей впереди машины. В кабине температура 40-45°C, от пота глаза слезятся так, что ничего не видно. И вот в самом начале на скорости 160 км/ч у нас оба колеса выходят из строя. Меняем на запасные. Проезжаем еще — и с третьим колесом беда. А запасок больше нет... Но оно, это колесо, не совсем порвалось. Могло лопнуть в любой момент, пока мы до финиша спецучастка добирались, но не лопнуло. Иначе здесь, на подиуме, нас, может быть, и не было бы".
Еще Владимир Чагин рассказывает о своей домашней коллекции видеозаписей о "Дакаре". Там среди прочих есть и такая, с гонки 1988 года: 100 м трассы, усеянные обломками гоночного грузовика DAF. Одна из самых ужасных аварий в истории ралли. Штурман того экипажа погиб... Именно в 1988 году лидер DAF Йоханнес де Рой, который выигрывал "Дакар" в 80-е, решил завязать с автоспортом. Но в прошлом, спустя 14 лет, вдруг вернулся — с сыном Герардусом в экипаже в качестве механика. В этом году 22-летний сын дакаровского ветерана уже ехал за рулем второй машины DAF. И начало твориться нечто, можно сказать, немыслимое и очень неприятное для нас.
Фирдаус Кабиров, пилот второго камазовского экипажа, признается — он не понимал, что происходит: "Я-то вижу, что Чагин едет так быстро, что быстрее, кажется, невозможно. А в конце дня смотрим протокол — или привез младшему де Рою три минуты, или, наоборот, проиграл". А сам Владимир Чагин сравнивает этот "Дакар" с "Дакаром" 2000 года — его первым победным: "Там счет на минуты шел. Сейчас — на секунды". Камазовцы, конечно, найдут объяснение всем этим успехам Герардуса де Роя. Они на поверхности, а именно в его автомобиле. DAF на три тонны легче "КамАЗа" (даже вместо кузова специально, чтобы снизить вес, натянут тент), а бельгийский двигатель мощнее российского — 1000 л. с. против 850. Шины специально срезаны: по каменистым трассам ездить на таких опасно, но зато в песках, где проходит большая часть "Дакара", скорость на гладкой резине получается сумасшедшей. Хорошая, в общем, машина.
Темп DAF задал такой, что едва не угробил знаменитого Карела Лопрайса. Чех, пять раз побеждавший на "Дакаре" и очень рассчитывавший победить в шестой, погнался за лидером в Ливии. Люди из экипажа Карела Лопрайса говорят, что его Tatra, прежде чем замереть, перевернулась пять раз, а отвалившееся колесо — причина аварии — отлетело от автомобиля на 500 м. Возможно, преувеличивают, но судя по тому, как выглядела машина после аварии, не так уж сильно.
Неделю назад, в день отдыха, Герардус де Рой давал интервью телевидению: "Завтра отличный для нас с отцом день — сплошной песок. Мы оба будем на подиуме". Семен Якубов, шеф камазовской команды, услышав эти слова, здорово разозлился. "Там, на подиуме, три места. Но у нас же тоже, как у них, две машины?!"
На 12-м этапе сразу после дня отдыха Владимир Чагин смог "приклеиться" к младшему де Рою, который стартовал впереди россиян. "Молодой еще: занервничал, захотел во что бы то ни стало оторваться,— описывает мне ту, ставшую ключевой во всей гонке, ситуацию Семен Якубов, который ехал в экипаже Владимира Чагина штурманом.— А там были так называемые круглые дюны. У них пологие склоны со всех сторон: скорость, значит, можно почти не сбрасывать. Де Рой и не сбрасывал — гнал на пределе. Но у этих круглых дюн есть одна особенность: 15, скажем, подряд пологие, а у 16-й все равно склон срезан. Мы-то опытные, знаем об этом, поэтому на вершине дюны, перед тем как вниз пойти, скорость сбрасываем. Де Рой, видимо, не знал..."
За той самой 16-й, наверное, дюной, россияне увидели останки DAF: отвалившаяся кабина с людьми внутри, сверху придавленная рухнувшим следом с обрыва кузовом. Остановились рядом, спросили, не нужна ли помощь. Из кабины ответили, что помощь не нужна... Вечером того же дня Герардус де Рой снова давал интервью телевидению — свое последнее на "Дакаре" и, совершенно никого не стесняясь, плакал...
А Семен Якубов все равно, хотя уже не было соперников Карела Лопрайса и де Роя-младшего, хотя де Рой-старший и Андре де Азеведу на второй Tatra отставали более чем прилично, еще долго просил не поздравлять его с победой. Это, собственно, закон "Дакара": не торопить события, потому что может случиться всякое. Тем более когда приходится ехать по такой трассе, как на финише этого ралли — на Синайском полуострове. "Просто убойная трасса,— делится впечатлениями Семен Якубов.— Горы, скалы, камни, спуски и подъемы. Иногда такие подъемы, на которые и не представляешь сначала, как взобраться..."
На этом Синайском, предпоследнем этапе француз Стефан Петерансель, первый номер Mitsubishi, которому для общей победы в классе "легковые автомобили" надо было сделать совсем по большому счету чуть-чуть — не слишком растранжирить солидный отрыв от партнера по команде Хироси Масуоки, разбил подвеску своей машины и расстался было с мечтами не то что о первом, даже о третьем месте. И тут итальянец Мики Бьязион, еще одна звезда японской "конюшни", заглох прямо на подиуме в Шарм-эш-Шейхе (там гонщики финишировали два дня подряд), когда все уже в общем-то закончилось и из 12 тыс. км оставалось проехать 30! Нелепый случай, но комиссары ралли выписывают итальянцу десятичасовой штраф, а Стефан Петерансель теперь третий. Хотя, конечно, этот факт его мало утешает. История на тему того, почему на "Дакаре" никто никогда не торопится с поздравлениями.
Фирдаус Кабиров лучше многих знает, что на этом ралли бывает все. Мы разговариваем с пилотом второго "КамАЗа", а он все прокручивает вслух свои дакаровские беды в первой половине марафона: "Штурмана Айдара Беляева не послушал, решил срезать и заблудился — 25 минут потеряно. Это раз. Два колеса пришлось менять — еще полчаса. Это два. Наконец, полуось отвалилась — полтора часа минус. Это три... А после таких потерь никакого настроения, ехать хуже сразу начинаешь. Ближе к концу настроение появилось, когда у команды дела лучше пошли". Я напоминаю Фирдаусу Кабирову, что только что в Шарм-эш-Шейхе он выиграл пятый этап кряду — для "Дакара" уникальное достижение. И вообще, третье место в общем зачете не так уж и плохо. Он убеждает, что утешаю я его зря: "Да нет, не бойтесь, никакой трагедии. Я вот в 1999 году был счастлив, хотя занял седьмое место. Там тоже в самом начале в пыли не увидел машину де Азеведу и врезался в нее. Откатился из-за этого на девятое место с таким отставанием, что, казалось, выше уже не подняться. Но я поднялся, причем на оставшихся этапах всех обогнал часа на два! Теперь что-то похожее вышло". Его, конечно, тоже поздравляют: ведь на "Дакаре" победой — так по крайней мере в очередной раз заметил спортивный директор марафона Юбер Ориоль — считается любой финиш, и не обязательно даже быть, как Фирдаус Кабиров, третьим.
"Дакар" с его гибнущими ежегодно в авариях и на минах на африканских границах людьми, с жарой и пылью — возможно, самый страшный спорт, изобретенный человеком. И странный. "Вроде ждешь этого дня финиша: скорей бы он,— описывает свои ощущения Владимир Чагин.— А когда гонка завершается, хочется почему-то все ну хотя бы на день назад вернуть. Пусть этот день, может, и самый сложный. Я по себе знаю: неделю, максимум месяц нормально себя чувствуешь, а потом снова в пустыню тянет. У меня этот 'Дакар' 12-й, и так всегда было. Ничего не меняется..."
...Церемония награждения закончилась. По дороге от подиума я прохожу мимо мотоциклистов. Там все обнимают еще одного победителя "Дакара" — Ришара Сайнкта. Чуть в стороне с рукой в гипсе — другой знаменитый мотоциклист из команды KTM Элфи Кокс: упал на одном из африканских этапов, но в Шарм-эш-Шейх все равно приехал. Рядом с южноафриканцем — несколько его болельщиков. Кто-то из них сочувствует его несчастью: мол, перелом не шутка. "Считайте, что не произошло ничего: связки не порваны, операция не требуется,— на полном серьезе отвечает Элфи Кокс.— Через месяц опять смогу ездить. А переломы на 'Дакаре' — это нормально".