Памятники преткновения

Пока Москва привыкает к Калашникову, а Ялта радуется новому Александру III, вокруг России продолжают избавляться от советских монументов. За последний месяц в Польше демонтировали колонну Победы и памятник Благодарности Советской армии, в Запорожье разбили бюст Сталина, в Одесской области снесли Ленина, а в Болгарии разрисовали памятник советскому воину-освободителю. Впрочем, сложные отношения с монументами не только на постсоветском пространстве: в Австралии отправили на переделку памятник святому Мартину де Порресу из-за того, что батон хлеба, который он протягивает мальчику, посчитали "намекающим на непристойность", а в США продолжается кампания против памятников Колумбу, признанных неполиткорректными. Изучив, как в разных странах переделывали, переназывали и переносили неудобные памятники, Ульяна Волохова выбрала 12 историй о сложных отношениях людей и монументов

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Предыдущая фотография

Следующая фотография

1 / 15

Фото: FORTEPAN / Nagy Gyula

Фото: Дмитрий Бальтерманц / архив журнала Огонёк

Фото: University College London, Bayliss Collection

Фото: FORTEPAN / Nagy Gyula

Фото: AP

Фото: Woohae Cho/Getty Images

Как памятник дворняге поссорил врачей с феминистками

2 февраля 1903 года две шведские студентки-феминистки Луиза Линд-аф-Хагеби и Лейза Шартау, недавно поступившие в Лондонскую медицинскую школу для женщин, присутствовали на семинаре знаменитого физиолога Уильяма Бейлисса — он продемонстрировал работу слюнных желез у собак, вскрыв живую коричневую дворнягу на глазах у студентов и подсоединив к ее гландам электроды. Впоследствии Бейлисс утверждал, что собаке было сделано обезболивающее, однако девушек потрясло, что это была отнюдь не первая публичная операция, проведенная на этой дворняге, и что у большинства присутствующих страдания несчастного животного вызвали лишь смех. Хагеби и Шартау попытались передать дело о жестоком обращении с животными в суд, но выиграть им не удалось. Тогда они решили поставить коричневой собаке памятник, и после долгих обсуждений городские власти разрешили установить его в индустриальном районе Баттерси. 16 сентября 1906 года в местном парке был открыт питьевой двухъярусный фонтан, увенчанный скульптурой сидящей дворняги. В течение года памятник тихо стоял в парке, но 20 ноября 1907 года его окружила группа студентов-медиков с кувалдами, выступавших против попыток запретить опыты над животными. Полицейским удалось спасти памятник, студенты были оштрафованы, но спустя два дня они отыскали чучело какой-то дворняги и попытались символически сжечь его, правда из-за сырости сделать это не удалось, и они просто сбросили чучело в Темзу. На этом беспорядки не закончились, но постепенно переросли в борьбу с суфражистками — спустя несколько дней студенты ворвались на собрание Национального союза женских обществ и устроили там погром. Такое развитие событий посчитали закономерным и сами суфражистки: борьба с вивисекцией была тесно связана с движением за права женщин, которые тоже нередко страдали от рук врачей (в Англии практиковалось насильное кормление в тюрьмах, лишавшее заключенных женщин возможности объявить голодовку, а "женскую истерию" зачастую лечили удалением матки и яичников без согласия пациентки). В течение декабря 1907 года в Баттерси буквально шла гражданская война — студенты-медики, объединившись со студентами-ветеринарами, пытались пробиться к памятнику, чтобы уничтожить его, а полиция и сотни рабочих из окрестных заводов круглосуточно охраняли монумент. В результате к делу Коричневой собаки подключилась Палата общин — на протяжении следующих двух с половиной лет здесь обсуждали судьбу памятника и в конце концов приняли решение его убрать. Ранним утром 10 марта 1910 года четверо рабочих из городского совета в сопровождении 120 констеблей демонтировали памятник Коричневой собаке. Новый появился лишь спустя 75 лет по инициативе Национального общества против вивисекции — в декабре 1985 года он был установлен в том же саду.

Как от памятника Сталину остались одни сапоги

Памятник Иосифу Сталину был установлен в Будапеште в 1951 году — как подарок венгерского народа, вставшего на путь построения коммунизма, советскому вождю к 70-летию. Сам юбилей прошел в 1949 году, но на возведение 25-метрового монумента потребовалось два года. В день открытия памятника состоялся многолюдный митинг: ораторы благодарили Сталина за поддержку, которую он оказывает стране, и выражали надежду, что памятник станет своего рода символическим центром Будапешта — как Мавзолей Ленина в Москве. Символическим центром памятник стал спустя пять лет — 23 октября 1956 года в Будапеште началось антисоветское восстание. Протестующие выдвинули 16 требований к коммунистическому правительству страны, включая внеочередной созыв партийного съезда, назначение премьер-министром сторонника демократических реформ Имре Надя, вывод советских войск из Венгрии и снос памятника Сталину. Все требования были отклонены, и протестующие решили выполнить хотя бы одно из них — снести памятник Сталину. На шее советского вождя затянули стальной трос, который прикрепили к грузовым машинам,— статуя упала, однако не целиком: на постаменте остались стоять сапоги Сталина, в которые воткнули венгерский флаг без коммунистической эмблемы. Несмотря на то что восстание было подавлено советскими войсками, памятник Сталину не восстановили — сапоги демонтировали, а сам постамент стали использовать в качестве трибуны для правительственных выступлений,— остатки памятника в течение последующих лет были символом сопротивления среди диссидентов. Снесен постамент был только в середине 90-х годов, а в 2006 году в парке "Мементо", где собирают памятники и скульптуры социалистического периода Венгрии, появилась уменьшенная копия постамента с сапогами Сталина.

Как памятник колониализму стал памятником антиколониализму

В 1932 году в ганзейском городе Бремене, пришедшем в экономический упадок после потери немецких территорий по Версальскому мирному договору, был установлен мемориал — 10-метровый слон из обожженного кирпича. По задумке купцов и членов Немецкого колониального общества он должен был напоминать о былом величии Германской Империи и вдохновлять общественность на борьбу за возвращение колоний. Внутри слона был сооружен склеп, в котором хранилась книга с именами 1490 немецких солдат, погибших в Африке во время Первой мировой войны. По бокам памятника располагались панели с перечислением утраченных колоний. Мемориал был открыт в городском парке 6 июля 1932 года и тут же оцеплен полицией — слишком много людей мечтало рассмотреть памятник вблизи и забраться в склеп. Впрочем, ажиотаж вскоре утих. Несмотря на то что памятник не пострадал от бомбардировок во время Второй мировой, после поражения Германии о его существовании забыли на 45 лет и вспомнили лишь в 1990 году, когда Намибия, одна из бывших колоний Германии, получила независимость от ЮАР. Немецкое движение против апартеида настояло на том, чтобы разрушающийся памятник открыли заново — на этот раз как антиколониальный мемориал. Сейчас кирпичный слон превращен в центр мемориального комплекса, посвященного борьбе с эксплуатацией Африканского континента: парк, в котором установлен памятник, в 2003 году был назван в честь Нельсона Манделы, помимо этого здесь появился мемориал жертвам племен гереро и нама, практически уничтоженных в 1904-1908 годах войсками кайзеровской Германии.

Как памятник христианским мученикам стал памятником жертвам сталинских репрессий

Согласно преданию, в XIV веке в Вильне язычники прибили к крестам и утопили монахов-францисканцев, приехавших проповедовать по просьбе местного воеводы. Хотя достоверность предания ставили под сомнение даже средневековые историки, в середине XVII века на горе, с которой, по легенде, и были сброшены монахи, в память о мучениках установили три деревянных креста. Горожане бдительно следили за состоянием памятника, обновляя и ремонтируя его, а когда в 1869 году деревянные кресты все же сгнили и рухнули, городской совет собрал деньги на новые. Однако установить их не разрешили власти Российской Империи, которые опасались подъема националистических настроений на территориях, присоединенных после третьего раздела Речи Посполитой в 1795 году. Новые кресты появились лишь в 1916 году, во время Первой мировой войны, когда город заняла немецкая армия. Немецкие военные не возражали против памятника, однако и помогать не собирались, поэтому весь материал — а на этот раз кресты было решено сделать из железа и бетона — горожане несли на гору буквально на руках. Памятник был возведен за два месяца и стал символом национального единства. В 1950 году кресты были снесены советскими властями и заново установлены уже накануне получения Литвой независимости. Открытый 14 июня 1989 года, в годовщину начала депортаций населения из прибалтийских республик СССР, памятник "Три креста" посвятили жертвам сталинских репрессий.

Как в памятнике Гоголю увидели памятник жертве царизма

Впечатленные тем, какое народное воодушевление вызвало открытие в Москве памятника Александру Пушкину в 1880 году, члены Общества любителей российской словесности решили, что в городе можно создать своеобразный пантеон русской литературы и начали сбор средств на памятник Николаю Гоголю. Открытие монумента было приурочено к столетию со дня рождения писателя и состоялось 26 апреля 1909 года — этот день был объявлен в Москве выходным. На пересечении Пречистенского бульвара (сейчас Гоголевский) и Арбатской площади собралась огромная толпа москвичей, а в домах, окна которых выходили на задрапированный памятник, продавали места для желающих наблюдать за открытием. Посмотреть и правда было на что: 2000 певцов и 420 музыкантов исполнили народный гимн и "Гоголевскую кантату", написанную специально для церемонии открытия памятника Михаилом Ипполитовым-Ивановым. После торжественной передачи памятника городу последовали народные гуляния, подготовленные городскими властями с особой тщательностью и с явным намерением не допустить повторения трагедии на Ходынском поле: на улицах были установлены пункты врачебной помощи и краны с питьевой водой, а праздничные концерты разнесли по разным точкам города, чтобы избежать давки. Впрочем, несмотря на всеобщее праздничное настроение, сам памятник был воспринят общественностью неоднозначно: в скульптуре работы Николая Андреева, изобразившего Гоголя сидящим в задумчивой позе, завернувшись в плащ, часть публики отказывалась узнавать любимого писателя, а консерваторы и вовсе разглядели упрек самодержавию в "трагедии погубленного гения". Город полнился слухами, что будут снова собирать подписи и памятник скоро заменят, но за разговорами ничего не последовало. А после Октябрьской революции оказалось, что памятник Гоголю как жертве царизма в центре Москвы более чем уместен. Вторая волна недовольства памятником началась в середине 30-х — с расцветом сталинской культуры и борьбы против всего ей чуждого. Гоголя Андреева ругали за пессимизм и мистицизм, противоречившие официальной советской жизнерадостности. О конкурсе на новый памятник объявили в 1936 году, но из-за войны решение было отложено. В результате памятник все-таки демонтировали в 1951 году и увезли в Донской монастырь, а на его месте в 1952 году, в год 100-летия со дня смерти Гоголя, которое отмечали не менее торжественно, чем 100-летие со дня его рождения, установили новый памятник работы Николая Томского. На этот раз москвичам был представлен оптимистичный и бодрый писатель, а его грустный предшественник в 1959 году переехал из Донского монастыря во двор дома-музея Гоголя на Никитском бульваре. Расстояние между двумя Гоголями оказалось меньше, чем если бы они стояли в разных концах Гоголевского бульвара,— два этих памятника считаются самыми близкорасположенными друг к другу памятниками одному и тому же человеку в мире.

Как памятник жертвам сексуального рабства оказался в центре дипломатического скандала

Первый памятник "Женщинам для утешения" — бывшим узницам борделей, которые японское правительство открывало в 1932-1945 годах на оккупированных территориях для своих солдат,— появился в Сеуле в 2011 году. Бронзовая скульптура сидящей на стуле девушки в традиционном корейском платье была установлена напротив посольства Японии. Изначально планировалось установить всего лишь камень с мемориальной табличкой, но у японских дипломатов это вызвало такой бурный протест, что активисты движения "Демонстрация в среду", которое уже 25 лет каждую неделю собирает пикет с требованием к правительству страны принести извинения и компенсировать ущерб жертвам сексуального рабства, решили сделать памятник еще более красноречивым. Ежедневное напоминание о военном преступлении возымело эффект: в 2015 году Япония признала свою ответственность, пообещав выплатить $8,3 млн южнокорейскому фонду поддержки жертв сексуального рабства. На этот раз, впрочем, результат не устроил самих жертв японских "станций для утешения", которых не пригласили на переговоры: в знак протеста против такого пренебрежительного отношения точную копию сеульского памятника установили на следующий год еще и у генерального консульства Японии в Пусане, снова вызвав дипломатический скандал. Япония рассчитывала, что после завершения переговоров события 70-летней давности больше не будут омрачать отношения двух стран и что памятник у посольства в Сеуле будет демонтирован, поэтому появление второго было расценено как попытка шантажа. Японское правительство даже временно отозвало своего посла в Южной Кореи, а городские власти Пусана, стараясь сгладить международный конфликт, увезли памятник от консульства, однако ненадолго: толпы протестующих студентов и активистов "Демонстрации в среду" отказывались уходить с улиц и через пару дней статуя была возвращена на свое место.

Как памятник Гражданской добродетели оскорбил женщин

Памятник Гражданской добродетели появился перед мэрией Нью-Йорка благодаря Анджеле Крейн — она завещала любимому городу $53 тыс. на установку фонтана в ее честь. В 1909 году, после многолетних судебных тяжб с другими претендентами на наследство Крейн, был наконец утвержден проект пятиметровой скульптуры: обнаженный мужчина, олицетворявший гражданскую добродетель, возвышался над пороками и коррупцией, сделанных в виде змей с женскими торсами и головами. Фонтан открылся 1922 году, через два года после введения в США всеобщего избирательного права, и тут же подвергся критике: феминистки посчитали изображение пороков в виде женщин, а гражданской добродетели в виде мужчины оскорбительной дискриминацией. Под шквалом жалоб и петиций от женских организаций памятник простоял у мэрии до 1941 года, когда мэр Нью-Йорка Фьорелло Ла Гуардия распорядился перевезти его в Куинс. Впрочем, мэр не столько хотел пойти навстречу феминисткам, сколько устал каждый вечер, покидая работу, смотреть на голые мужские ягодицы Гражданской добродетели. В Куинсе скандальный памятник стал центром феминистских протестов: здесь стали собираться не только противники памятника, но и просто борцы за права женщин. Новую кампанию против него организовал в 2011 году кандидат в мэры Нью-Йорка Энтони Винер, предложивший убрать скульптуру из городского пространства и выставить ее на торги. В 2012 году памятник, купленный в рассрочку кладбищем Грин-Вуд, в Бруклин действительно переехал, но карьере Винера эта попытка привлечь женские голоса не помогла — довольно быстро выяснилось, что политик время от времени отправляет свои откровенные фотографии незнакомым девушкам.

Как из памятника антикоммунисту сделали памятник идеологу коммунизма

В 1868 году, за три года до объединения Германии, граф Лимбург-Штирум поставил у себя в поместье памятник на тот момент еще только премьер-министру Пруссии Отто фон Бисмарку. Спустя год в поместье по соседству появилась 23-метровая кирпичная башня Бисмарка со смотровой площадкой наверху. Два этих памятника, установленные в частных владениях, открыли счет прославлению Бисмарка в монументальном искусстве: за последующие 70 лет, по оценкам историков, в честь первого канцлера Германии было возведено порядка 500 башен и памятников всех видов — от Бисмарка с любимой собакой на охоте до Бисмарка в виде воина, опирающегося на меч. Один из самых скромных памятников был установлен в городском парке Фюрстенвальде: еще с ледникового периода здесь лежала куча валунов — к самому крупному из них в 1904 году прикрепили бронзовую табличку с портретом Бисмарка. В таком виде памятник просуществовал до 1950 года, когда власти ГДР заменили табличку с противником социалистов и коммунистов Бисмарком на табличку с профилем идеолога коммунизма — Карла Маркса. Табличка с Марксом исчезла в 1995 году — стоял ли за этим исчезновением политические протест или просто желание заработать на продаже цветного металла, следствию установить не удалось. Но в течение следующих восьми лет в городском совете Фюрстенвальде шли ожесточенные дебаты о судьбе ледникового валуна: члены Партии демократического социализма настаивали на возвращении профиля Карла Маркса, а Христианско-демократический союз Германии — Бисмарка. Выиграла Партия демократического социализма, приведя веский довод: собранные ими €3000 означали, что установка памятной доски с Карлом Марксом обойдется городской казне бесплатно.

Как из памятника королю получились революционные пушки

В 1658 году 20-летний король Франции Людовик XIV посетил Лион и распорядился на пустующих землях в центре города разбить королевскую площадь. По проекту ее периметр должен был быть застроен домами с фасадами в стиле рококо, а в центре площади король лично отметил место, где нужно было установить его статую. Конная фигура короля появилась в Лионе только спустя 55 лет, у ее основания были установлены аллегорические фигуры Роны и Соны — двух рек протекающих через город. В 1793 году якобинское правительство распорядилось снести статую, как "памятник, напоминающий о феодализме". Лионцы как могли сопротивлялись приказу: предлагали надеть на памятник красный фригийский колпак, поменять голову Людовика XIV на голову Брута или просто убрать короля, но оставить лошадь. Все предложения были отклонены, и памятник переплавили в революционные пушки, спасти удалось только статуи Роны и Соны — их по приказу мэра города выкрали в ночь перед сносом памятника и спрятали во внутреннем дворе ратуши. Вернуть своего короля на центральную площадь лионцы смогли лишь после реставрации монархии — в 1825 году из Парижа в Лион привезли 15-тонный новый памятник Людовику XIV, а через год к постаменту добавили аллегории Роны и Соны.

Как памятник павшим на войне стал центром мобилизации

В сентябре 1818 года прусский король Фридрих Вильгельм III и российский император Александр I открыли в Берлине "Нойе Вахе" — одновременно и караульную для королевской гвардии, и памятник павшим в Наполеоновских войнах солдатам прусской армии. Прошлые победы и память о погибших олицетворял барельеф на фронтоне с богиней Никой, ведущей армию в новый победоносный бой. В 1913 году караульная была переделана в главный офис военного телеграфа, а на следующий год, с началом Первой мировой, здесь был организован центр мобилизации и командный пункт. Последний приказ из него пришел в июне 1919 года — подписавшая Версальский мирный договор Германия информировала войска о демобилизации. В следующий раз о "Нойе Вахе" вспомнили в конце 1920-х и в 1931 году переделали ее в мемориал погибшим в Первую мировую войну — из караульной убрали все внутренние перегородки и перекрытия, а в центре помещения поставили постамент из черного гранита с золотым венком. После прихода к власти национал-социалистов "Нойе Вахе" и вовсе стала священным местом: именно здесь проходила основная церемония Дня памяти героев, во время которой Адольф Гитлер и партийная верхушка возлагали к памятнику венки. Неудивительно, что в своей следующей реинкарнации "Нойе Вахе" стала уже памятником жертвам фашизма и милитаризма: в 1960 году практически разрушенную во время штурма Берлина караульную отстроили заново, торжественно захоронив в ней прах неизвестного солдата и неизвестного узника концлагеря.

Как памятник первому президенту стал памятником мертвой демократии

В 1949 году, проиграв коммунистам гражданскую войну, гоминьдановское правительство бежало с материковой территории Китая на Тайвань. Здесь Чан Кайши стал первым президентом Китайской Республики, сразу же введя на островах военное положение и на протяжении следующих 25 лет жестоко подавляя любые намеки на симпатии к коммунизму. В 1980 году в честь него был открыт Мемориальный зал — белокаменное здание с восьмиугольной крышей в традиционном китайском стиле, к входу в которое вели 89 ступеней (по числу прожитых Чан Кайши лет). Внутри была установлена бронзовая статуя сидящего президента — он стал вторым после Сунь Ятсена, основателя партии Гоминьдан, человеком, которого в Китайской Республике разрешили изображать сидящим, а не стоящим. В течение следующих 27 лет Мемориальный зал Чан Кайши использовали для традиционных китайских праздников и приема иностранных дипломатов, но в 2000 году к власти в республике пришла оппозиция и президентом стал кандидат от Демократической прогрессивной партии Чэнь Шуйбянь. В конце своего второго срока он объявил о переименовании Мемориального зала Чан Кайши — отныне памятник назывался Национальный мемориальный зал демократии на Тайване, и, несмотря на массовые протесты поклонников Чана Кайши, в 2007 году со здания исчезли все надписи, посвященные первому президенту. Против переименования памятника выступали, впрочем, не только сторонники Гоминьдана, но и сторонники действующего президента — в китайском языке словосочетание "мемориальный зал" используется для обозначения зданий, построенных в честь кого-то умершего, и формулировка "Мемориальный зал демократии на Тайване" подразумевает, что демократия на острове мертва. Впрочем, такое название продержалось чуть больше года — в 2008 году президентом вновь стал кандидат от Гоминьдана Ма Инцзю, который выполнил свое предвыборное обещание и вернул памятнику название "Национальный мемориальный зал Чан Кайши".

Как памятник Конституции променяли на памятник князю

Споры о том, как обустроить территорию, которую в современной Москве занимает Тверская площадь, городские власти вели с конца XVIII века — с того момента, как напротив был построен особняк московского губернатора. Изначально здесь планировалось возвести "общественный камин", у которого горожане могли бы греться в морозы, а также караульные и плац для развода войск. Однако из-за дороговизны проект так и не был реализован: вплоть до Московского пожара 1812 года площадь использовалась под огороды, а после войны здесь все же построили плац, но что делать с самой площадью, так и не придумали. К ее благоустройству вернулись спустя 100 лет — площадь переименовали в Скобелевскую, а в центре поставили памятник генералу Михаилу Скобелеву, отлитый на народные деньги. Герой Русско-турецкой войны простоял шесть лет — в мае 1918 года он был снесен по декрету "О снятии памятников царям и их слугам", а 10 июля того же года была принята первая Конституция РСФСР, и в ее честь решено было установить новый памятник. Монумент молодому закону был готов за рекордные четыре месяца и открытие трехгранного обелиска, на постаменте которого были прибиты фанерные щиты с выдержками из Конституции, состоялось уже 7 ноября 1918 года. Через полгода к нему добавили статую Свободы, для которой скульптору Николаю Андрееву позировала племянница Константина Станиславского — Вера Алексеева, а еще через три года фанерные щиты с цитатами заменили на чугунные. К 1941 году монумент, построенный из кирпича и бетона, сильно обветшал, первую советскую Конституцию успели сменить две новые, и памятник, чье точное соответствие задачам монументальной пропаганды в 20-е годы отмечали и пресса и критики, снесли по причине "несоответствия архитектурному облику площади". В течение следующих шести лет площадь просто пустовала, но в 1947 году в честь 800-летнего юбилея Москвы было принято решение установить на ней памятник основателю города князю Юрию Долгорукому — в день города состоялась закладка монумента, но открыт он был только в 1954 году. А память о монументе Советской Конституции оставалась у москвичей еще долго — изображение обелиска в 1924 году был помещено в центр герба Москвы, упраздненного лишь в 1993 году.