Актриса Юлия Пересильд представляет в России часы Rado, сменив в этой роли посла марки Ренату Литвинову. О своей дружбе с Rado она рассказала "Стиль. Часы".
Мне не раз дарили часы, но у меня с ними никак не складывалось, не было привычки, наверное. То я их теряла, то они останавливались на мне, то я их передаривала. И никогда не задумывалась о том, что это были за часы. Ну мало ли что на них написано. В школе у меня были электронные часы, потом были со стрелками, да какая разница.
Про часы Rado я, как и многие, узнала благодаря Ренате Литвиновой. Она представляла их так необычно, так красиво. Мне очень нравилось. Никогда не думала, что буду делать то же самое. Это так же страшно, как браться за новую роль.
Но ничего бы не было, если бы я не почувствовала эти часы кожей. Для меня очень важен тактильный контакт. Я знаю, что у Rado есть не только керамика, но я фанат керамики, потому что со временем она становится частью тебя. Ты ее не чувствуешь. Часы сейчас для меня как часть руки.
У меня конфликтные отношения со временем. Оно у меня то сжимается, то растягивается. Ведь в театре и в кино время идет по-разному. Театр — это процесс. Не бывает ни минуты, чтобы я не думала о роли. Это как длинное путешествие. В кино ты должен каждую секунду выдавать результат. У тебя нет даже дубля. Это только кажется, что у артиста он есть. Но никогда не знаешь, какой дубль возьмут в монтаж, никогда не знаешь, будет ли еще один, потому что прошла всего минута, и солнце зашло или свет изменился.
Rado True Blaze
Если у тебя большая роль, то ты не имеешь права уставать. Ты не имеешь права приходить с плохим настроением, потому что все на съемочной площадке заряжаются от режиссера и главных персонажей. И то, как пойдет съемка фильма, какая будет атмосфера и как к тебе будет относиться группа, зависит только от тебя. Но и ты от всех зависишь — например, плохое настроение художника по гриму напрямую влияет на мое настроение и на то, как я сегодня буду играть.
Времени всегда недостаточно, я постоянно куда-то бегу. Я ужасно жадный до времени человек. И самая большая, самая страшная потеря для меня — это время. Мой вечный страх — опоздать. Хуже состояния представить невозможно. Если я опаздываю, то мне плохо, мне стыдно, я нервничаю. Очень неприятные ощущения. Поэтому когда кто-то опаздывает, я никогда не сержусь, я ужасно сопереживаю. Часы на руке — моя страховка — нет, я уж лучше приду заранее и в уголке посижу.
Я хотела увидеть, как Rado делают свои часы. Как я могу говорить о часах, если не видела, как их делают? Я хотела это увидеть. Rado поняли меня и пригласили к себе, я была в Швейцарии, причем в нескольких ее частях: на всех часовых заводах, которые на сегодняшний день есть у марки, в том числе на заводе по керамике, секретном производстве, на котором никто из посторонних никогда еще не был.
Часовщики такие перфекционисты! Они с горящими глазами рассказывают про одну-единственную микроскопическую деталь, которую они полируют неделями. Мне это очень близко. Они, как и я, фанатично относятся к своей профессии. Я же не могу пройти по сцене в уличных ботинках, это для меня как оскорбление. И вдруг я увидела, что они на своей фабрике специально переодеваются, чтобы сделать часы. Там сидит целый штат людей в белых халатах, повязках, шапочках и каждый день выполняет свою скрупулезную, фанатичную работу. Для многих то, что они делают, просто часы. Я же после поездки в Швейцарию стала относиться к ним еще нежнее. Мне всегда нравился дизайн. Но тогда я поняла, как рождаются часы.
Нет, я не смогла бы там работать. Встал, приехал на работу, вкрутил двадцать пять винтиков, перерыв. Я считаю, что не каждый может жить такой жизнью, это уникальные люди. И я так рада, что с ними познакомилась. Они сделали часы, которые стали частью моей жизни, теплые на руке, невесомые, они помогают мне. Я тоже готова им помочь.