Надо ли терпеть боль
"Обозвал вас мальчик или толкнул — никогда не отвечайте,— учила нас, девочек, классная руководительница в школе.— Пусть он говорит гадость, дразнится или дерется, а вы улыбайтесь. Вы же маленькие леди!" Маленькие леди, правда, классную тетку не очень слушали — могли влепить портфелем любому маленькому джентльмену в ответ. А вот когда подросли, вспомнили вдруг про женскую мудрость. Стали улыбаться, если больно.
На встрече выпускников моя одноклассница, взрослая женщина, мать двоих детей, захихикала, когда муж при всех обозвал ее коровой. "Ты, Ленка, живот такой отъела, что тарелки со стола сшибаешь,— гоготал этот незнакомый нам гражданин, когда его жена пыталась пробраться на свое место.— Корова натуральная, центнер живого веса!" Ленка краснела, оправдывалась: "После родов никак не могу скинуть", но продолжала первой хохотать над шутками супруга. А тот, выпив, совсем разошелся: "Она мне недавно отчиталась, что похудела на три килограмма. Да с ее весом эти три кило — все равно что скидка три доллара с "мерседеса"". Шутника пытались остановить — это ж наша Ленка, не надо так про нее! Но сама одноклассница никакого недовольства не показывала, держала фасон, ухаживала за мужем: "Положить тебе салатик? А курочку?" Только к концу вечера, оставшись в окружении подружек, разрыдалась: "Сука, всю душу из меня сегодня вынул".
Тут же, как по команде, заплакала и Оля — у ее мужа, оказывается, недавно родился ребенок на стороне. "А я, девочки, решила скандал не устраивать. Тихо, тихо вы, я знаю что делаю. Это от сварливых теток уходят, которые пилят и скандалят с утра до вечера. А если будешь вести себя, как понимающая женщина, то фиг он куда денется. Он поэтому и мечется сейчас, не может меня оставить. Вот я тут с вами поплачу, выговорюсь — а к нему вернусь с улыбкой".
Я даже вспомнила героиню книги Симоны де Бовуар, которая, узнав о любовнице мужа, тоже по совету подруги решила применить "тактику улыбок", не изображать "ни жертву, ни мегеру", а быть веселой, дружелюбной и всепонимающей. "В самом деле, я должна сделать усилие. И не только в тактических целях, а из соображений нравственности... А если я отступлю перед первым испытанием, то все, что я о себе думаю, не более чем иллюзия... Раз я выбрала позицию взаимопонимания и миролюбия, надо держаться. Не атаковать его в лоб. Если я испорчу ему это приключение, издали оно будет казаться более заманчивым, он начнет жалеть. Если я позволю ему "достойно пережить его", ему быстро надоест... "Терпение",— повторяю я себе". Терпение ничего ей не дало, только измотало вконец. Она надеялась выйти из испытания непобедимой, но скатилась в затяжную депрессию, а муж, несколько месяцев пострадав от чувства вины, с огромным облегчением съехал к своей новой женщине.
Ленка и Оля туда же. И это мои девчонки, которые в школе никому не позволяли себя обижать? Ну ладно, стукнуть обидчика портфелем по башке сейчас, может, и не самый лучший вариант. Но почему нельзя просто самоустраниться? Встать из-за стола — и пусть муж сам думает, что натворил и как выкручиваться. Развестись с двоеженцем, разъехаться хотя бы, а не ждать его дома, готовить ему сырнички, суетиться по хозяйству, пока не накроет какая-нибудь нехорошая болячка из-за подавленного гнева. Почему эти женщины позволяют так с собой обращаться? Почему они уверены, что если из человека каждый день вынимают душу, то он может реагировать на это только монотонными криками или понимающими улыбками? Кто их научил?