Сегодня в Риме пройдет саммит Россия--НАТО, в ходе которого будет принята декларация о создании нового механизма взаимодействия Москвы и Североатлантического альянса в формате политической "двадцатки". Накануне встречи в верхах генсек НАТО ДЖОРДЖ РОБЕРТСОН (George Robertson) дал эксклюзивное интервью корреспонденту агентства ИНТЕРФАКС АЛЕКСАНДРУ Ъ-КОРЗУНУ — специально для Ъ.
— Господин Робертсон, как бы вы оценили значимость нового Совета Россия--НАТО в свете двусторонних отношений и создания новой архитектуры безопасности Европы?
— Создание Совета Россия--НАТО станет исторической вехой как для России в ее стремлении к более тесной интеграции в евроатлантическое сообщество государств — в осуществление того, что президент Путин назвал российским "тяготением к Европе",— так и для НАТО в его усилиях содействовать созданию эффективной, распространяющейся на всех обстановки безопасности в евроатлантическом регионе.Россия в первый раз будет выступать равным партнером государств--членов НАТО при обсуждении вопросов, охватывающих нашу общую борьбу с терроризмом, усилия по предотвращению распространения оружия массового поражения, преодоление региональных кризисов и чрезвычайных ситуаций. Более того, у нас впервые за все время будет возможность подключать Россию на ранних стадиях принятия решений с целью выработки общих подходов к общим угрозам по принципу "снизу вверх", используя уникальные знания России, опыт и политическое видение, до того как сами решения будут приняты.
Это событие и приятно, и неизбежно. Неизбежно — потому что, несмотря на исторически обусловленную подозрительность (как на Западе, так и в России), которая разделяла нас на протяжении холодной войны и держала нас на расстоянии вытянутой руки друг от друга в течение всего периода 90-х годов, угрозы, вставшие перед нами сегодня, надо встречать вместе. Глобальная террористическая сеть, проникшая в университеты Германии и летные училища США, которая вооружает повстанцев в Чечне и совершает налеты на небоскребы в Нью-Йорке, не может быть подавлена силами одной страны или даже 19 стран НАТО, действующих согласованно. То же самое относится к распространению оружия массового поражения, региональной нестабильности и всему набору угроз современности. Сегодня нам угрожают не танковые дивизии и ядерные арсеналы и тем более не мы друг другу. Нашей общей безопасности брошены вызовы, и мы должны работать вместе, чтобы их пресечь.
— Присоединяетесь ли вы к мнению некоторых западных политиков о том, что формат "двадцатки" — своего рода прелюдия к полномасштабному вступлению России в НАТО?
— Боюсь, что в далекой перспективе ответ на этот вопрос потребует больших прогностических способностей, чем те, которыми я обладаю. На данном этапе я должен верить тому, что мне сказали президент Путин и другие сведущие в этих делах: Россия в обозримом будущем не будет искать членства в НАТО.
В более широком смысле, однако, я думаю, что этот вопрос, периодически поднимаемый западными и российскими комментаторами, уводит нас от существа дела. У союзников по НАТО и России есть возможность выйти на беспрецедентный уровень сотрудничества по анализу современных угроз безопасности, опираясь на оценки той и другой стороны, совместно принимать решения и предпринимать совместные действия, выступая сообща, а не конкурируя друг с другом. Это потребует настойчивых усилий и политической воли со всех сторон, поскольку есть еще многие и в России, и на Западе, кто продолжает смотреть друг на друга с подозрением. Но если это у нас получится, польза для нас всех будет неизмеримая. Говорят, что вкус пудинга невозможно определить по его внешнему виду. Точно так же и новые отношения Россия--НАТО будут в конечном итоге оцениваться не по соглашениям или структурам, а по практическим результатам.
— Разделяете ли вы аргумент главы МИД России о том, что "формат двадцати" является альтернативой механическому расширению НАТО на Восток?
— Если это действительно позиция министра иностранных дел Игоря Иванова, то нет, я не разделяю ее.
Во-первых, я не соглашусь с мнением о том, что открытость НАТО для приема новых членов в каком бы то ни было отношении является "механической". На вашингтонском саммите 1999 года Североатлантический союз объявил, что его двери остаются открытыми для любого европейского государства, готового принять на себя бремя членства. Страны-кандидаты подвергаются жесткой оценке по ряду критериев, отражающих не только их способность вносить свой вклад в коллективную оборону альянса, но также их приверженность нашим общим демократическим ценностям. В конечном счете, каждое заявление рассматривается в индивидуальном порядке.
Во-вторых, представление о том, что углубленное сотрудничество между Россией и НАТО и расширение НАТО в принципе противоречат друг другу, проистекает из отживших представлений и мало соответствует стратегическим реалиям сегодняшней обстановки в области безопасности в евроатлантическом регионе. На деле же оба эти процесса движимы одним и тем же импульсом — потребностью в более тесной транснациональной интеграции в преодолении сегодняшних (и завтрашних) вызовов безопасности. Россия признала эту настоятельную необходимость и избрала путь более тесного сотрудничества с НАТО. Другие страны пошли дорогой более полной интеграции через вступление в альянс — вариант, который признала сама Россия, подписав "Заключительный акт" в Хельсинки и другие документы ОБСЕ. Иные предпочли направление более ограниченного сотрудничества. НАТО готово удовлетворить все эти интересы, сотрудничать со всеми нашими соседями по евроатлантическому региону в той степени, в которой они способны сотрудничать с нами, а не по жесткому принципу обеспечения безопасности "что годится одному, то и всем".
— На пражском саммите ожидается приглашение новых членов в НАТО. Собирается ли альянс учесть мнение России относительно создания военной инфраструктуры в этих странах, и есть ли какая-либо вероятность временного или постоянного размещения там ядерного оружия?
— Все новые члены НАТО обязаны присоединиться к Вашингтонскому договору и принять на себя все связанные с членством обязательства, включая те соглашения, которые были достигнуты между Россией и НАТО, такие как "Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности". Что касается военной инфраструктуры и размещения ядерного оружия — это внутренние военные вопросы НАТО, которые не подлежат обсуждению в Совете Россия--НАТО. Однако все соответствующие обязательства, принятые на себя альянсом по "Основополагающему акту", будут продолжать оставаться в силе. Например, государства--члены НАТО в "Основополагающем акте" подтвердили, что "не имеют намерений, планов или причин для развертывания ядерного оружия на территории новых членов" альянса, а также "не имеют намерений, планов или причин создавать места хранения ядерного оружия на территориях этих стран". В "Основополагающем акте" НАТО также подтвердило, что "в нынешних и обозримых условиях безопасности альянс будет осуществлять свою коллективную оборону и другие задачи через обеспечение необходимых совместимости, интеграции и потенциала усиления, а не путем дополнительного постоянного размещения существенных боевых сил. Соответственно, он будет полагаться на адекватную инфраструктуру, соизмеримую с вышеупомянутыми задачами".
— Совет Россия--НАТО — это особая группировка или же Североатлантический союз планирует создать подобные объединения с другими странами, включая СНГ?
— Все члены СНГ уже являются партнерами НАТО, входя в Совет евроатлантического партнерства (СЕАП) и в Партнерство ради мира (ПРМ). НАТО на регулярной основе сотрудничает и проводит консультации с этими государствами по целому ряду вопросов. В настоящее время альянс проводит работу по углублению этих отношений и мероприятий со своими партнерами по СЕАП.
Сам по себе Совет Россия--НАТО (СРН) уникален, что соответствует уникальному характеру отношений между Россией и НАТО. Россия — крупнейший участник операций по поддержанию мира в Боснии и Косово под руководством НАТО по численности ее воинского контингента из числа участников, не входящих в НАТО. Она обладает уникальными силами и средствами в ряде областей, таких как борьба с терроризмом, нераспространение оружия массового поражения и противоракетная оборона ТВД, которые будут постоянно занимать главенствующее место в повестке дня заседаний СРН. Но СРН не будет единственным форумом общения союзников по НАТО с членами евроатлантического сообщества.
Помимо СЕАП и ПРМ альянс проводит работу со странами--кандидатами на вступление в НАТО, осуществляемую на основе плана действий по подготовке к членству в НАТО, помогая им в решении широкого диапазона задач военного и гражданского характера, которые обеспечат их статус стабильных, демократических членов евроатлантического сообщества. У НАТО налажены также особые отношения партнерства с Украиной, предусмотренные хартией Украина--НАТО от 1997 года. Наконец, мы тесно сотрудничаем с другими членами евроатлантического сообщества, включая государства Кавказа и Центральной Азии в рамках СЕАП и ПРМ.