Министр по расчету

На минувшей неделе Сенат США утвердил известного финансиста Стивена Мнучина на пост министра финансов страны. Новый министр финансов знаменит своей способностью доводить до победного конца самые безнадежные проекты — от реанимации обанкротившегося банка до избрания президентом США Дональда Трампа. Причем всегда с прибылью для себя.

Николай Зубов

Стивен Мнучин — человек, серьезно относящийся к деталям. Сентябрь 2016 года. Город Кантон, штат Огайо. Кандидат в президенты США Дональд Трамп пожимает руки сторонникам у входа в местный клуб, в котором через пять минут начнется обед в его честь. Мнучин, главный финансовый директор предвыборной кампании Трампа, заходит в зал, готовясь занять свое место. Ему не нравится, как поставлено кресло Трампа, и он требует переставить мебель в уже подготовленном зале. Его требование, конечно, выполняют. Последний стул встает на свое место буквально за несколько секунд до того, как Трамп входит в зал. Возможно, эта история никак не помогла Дональду Трампу стать президентом Соединенных Штатов, но она иллюстрирует то, как Стивен Мнучин подходит к решению стоящих перед ним задач, не оставляя ни единой мелочи без внимания.

Мнучин стал финансовым директором кампании Трампа в апреле прошлого года, вскоре после победы кандидата на праймериз в Нью-Йорке, когда в его распоряжении были всего несколько сотрудников, а бюджет состоял почти исключительно из средств самого Трампа (подробнее о том, кто вошел в его администрацию, см. во "Власти" N3 за 2017 год).

К сентябрю того же года Мнучин и его команда распоряжались уже бюджетом в $80 млн, из которых $64 млн приходились на пожертвования будущих избирателей, а остальные поступали от крупных мероприятий, таких как обед с Трампом (входной билет на него стоит от $50 тыс).

Для большинства тех, кто знал Мнучина, его решение работать на самого непроходного из кандидатов-республиканцев, да и сам факт личного и близкого знакомства с Дональдом Трампом стал совершенной неожиданностью. "Клянусь, он ни разу о нем не говорил",— вспоминал в одном из интервью старый партнер и приятель Мнучина по Голливуду Бретт Рэттнер. "Я просто не могу объяснить этого. Не могу",— цитировал в свое время Bloomberg Businessweek другого приятеля Мунчина, нью-йоркского девелопера Гарри Маклоу. Сам же Мнучин в одном из интервью сначала пытался отделаться общими фразами об "уникальности момента" и "уникальности роли", которую он играет, а потом довольно просто все объяснил. "Никто не станет задавать вопросы типа "Почему он это сделал?" после того, как я стану министром". И это еще один талант Мнучина — он умеет видеть недооцененные проекты и использовать их к своей выгоде. Даже если это и наносит в процессе некоторый ущерб его репутации. Позже, разумеется, об этом мало кто вспоминает: победителей не судят.

Пожалуй, самый грандиозный его успех (и уж точно самый публичный) — реанимация калифорнийского банка IndyMac, рухнувшего под грузом "плохих" кредитов.

Мнучину, известному инвестору, обладающему прекрасными связями в финансовых кругах, было относительно легко собрать $1,6 млрд для покупки банка со всеми его долгами и обязательствами. Это произошло осенью 2008 года. А летом 2015 года Мнучин продал банк, переименованный к этому времени в OneWest, уже за $3,4 млрд.

Блестящая финансовая операция, правда, серьезно подпортила личную репутацию Мнучина и едва не стоила ему министерского кресла. Мнучин восстанавливал банк довольно жесткими методами, в том числе, как говорят, прибегнув к осужденной и признанной незаконной практике автоматического подписания документов, подтверждающих законность выселения за неуплату. По правилам каждый случай нарушения должником кредитного договора должен рассматриваться в индивидуальном порядке, и решение по нему должно приниматься также индивидуально. В OneWest, судя по словам бывших клиентов, этого не делалось. Поэтому, к примеру, выселению подверглась семья, имевшая в соответствии с действующим законодательством право на реструктуризацию долга, и 90-летняя женщина, чей долг перед банком составлял 27 центов. В общей сложности банк оставил без жилья 35 тыс. домохозяйств. А сам Мнучин в период финансового кризиса заработал, как говорят, $40 млн.

В начале 2017 года, когда Сенат США рассматривал кандидатуру Мнучина, демократы извлекали на свет эти и многие другие схожие истории, надеясь на то, что они затруднят Мнучину получение высокой должности. Не помогло. Кому-то оказалось достаточно слов самого Мнучина, что он к "автоматическому подписыванию" никакого отношения не имел, что проблемы были у банка, когда тот принадлежал прежним владельцам. Кто-то счел, что в жесткости финансиста нет ничего страшного. В конце концов, он сам 17 лет проработал в инвестбанке Goldman Sachs (в котором 30 лет проработал его отец), причем большую часть времени был партнером, а не просто сотрудником, затем долгое время сотрудничал с Джорджем Соросом, финансировал несколько голливудских блокбастеров, включая "Аватар", "Лего. Фильм" и другие.

Впрочем, самым главным аргументом его назначения на пост министра финансов США остается его работа в Goldman Sachs. Он, разумеется, не первый сотрудник инвестбанка, который стал министром финансов. В США до него таких было четверо. Кроме того, в числе "выпускников" Goldman Sachs числятся несколько премьер-министров (в том числе Италии и Австралии), глава Еврокомиссии, несколько еврокомиссаров и с десяток управляющих центробанками в разных странах мира, начиная с ЕЦБ и заканчивая австралийским и южноафриканским. В молодости Мнучин не любил Goldman Sachs.

И даже во время студенческой практики пошел не в банк, где его отец проработал несколько десятилетий, а к конкурентам — в Salomon Brothers.

Когда ему говорили, что закончится все работой в Goldman Sachs, Мнучин, как он вспоминал позже, злился и говорил, что ничего не закончится, что ни в какой Goldman Sachs он работать не пойдет. И пошел.

Для политика, говорят многие, вершина карьеры — должность президента Соединенных Штатов. Для финансиста — несомненно, министра финансов. В конце концов, подпись министра, а не президента печатают на долларовых банкнотах.