Тринадцатилетний Артем живет в Балакове, небольшом городе на берегу Волги. В результате несчастного случая мальчик получил сильнейшие ожоги 30% поверхности тела. На месте затянувшихся ран образовались грубые рубцы, стягивающие не только кожу, но и мышцы. Артем страдает от боли и сильного зуда. Избавить мальчика от мучений поможет многоэтапное хирургическое лечение.
Фото: Надежда Храмова, Коммерсантъ
Беда случилась в прошлом году на майских праздниках. Семья поехала на дачу — на шашлыки. Чтобы ускорить процесс, использовали жидкость для розжига. Готовое мясо родители понесли в дом, а Артем задержался — вертел над огнем кусочки хлеба на прутиках. Костер почти потух, и Артем плеснул на тлеющие угли горючей жидкости.
Родители услышали хлопок. "Будто пластиковая бутылка лопнула",— с содроганием вспоминает Елена, мама Артема.
Выскочили во двор и увидели сына, охваченного пламенем.
Огонь потушили с трудом, мальчик успел сильно обгореть. Кожа сползала лоскутами. С туловища, рук, ног...
— Конечно, себя виним,— говорит Елена,— что оставили бутылку с розжигом. Да и подумать не могли — ведь Артем совсем не маленький. Но правильно говорят: родители за детьми должны всю жизнь приглядывать.
Артема уложили на заднее сиденье машины и повезли в центральную городскую больницу. Мальчик находился в сознании, но не плакал, будто окаменел. Врачи диагностировали множественные ожоги груди, живота, бедер, рук и ног. На три дня положили Артема в реанимацию — снимали болевой шок.
Потом перевезли в Саратовский межобластной ожоговый центр. Здесь опять же в реанимации он провел еще две недели. Затем начались операции по пересадке небольших участков кожи с голеней, бедер, ягодиц. Каждую пересадку проводили под наркозом, постоянно кололи антибиотики, чтобы избежать инфекционных осложнений.
В ожоговом центре Артем находился полтора месяца. Выписали его под наблюдение хирурга из поликлиники по месту жительства.
— Раны затягивались очень медленно, постоянно кровоточили,— продолжает Елена.— Каждые два дня мы ходили на перевязки. Артему было очень больно, но он стискивал зубы — не хотел выглядеть слабаком.
На месте ран появлялись рубцы, на правой руке и левой ноге образовались контрактуры — рубцовая ткань стянула суставы, пораженные мышцы утратили эластичность. Правая рука слушалась совсем плохо — Артем мог лишь приподнимать ее. Левая нога не разгибалась в колене, встать на всю ступню мальчик не мог. Хирург в поликлинике велела руку и ногу разрабатывать, назначила специальные упражнения.
— От упражнений толку почти не было, хотя Артем так старался...— Елена вздыхает и вытирает глаза.— Я отвезла сына в крымский санаторий, врачи велели купаться в море. Раны зажили, но рубцы очень сильно стянули кожу. Артем весь скособочился, без слез невозможно смотреть.
Смягчающие мази, занятия лечебной гимнастикой слегка улучшили состояние мальчика. Но левую ногу он до сих пор не может выпрямить полностью, движения правой руки по-прежнему скованные.
До случившейся трагедии Артем с успехом занимался плаванием, но теперь в бассейн не ходит, потому что стесняется раздеваться. Занимается гимнастикой дома — надеется вернуть телу былую подвижность.
— Одноклассники сына поддерживают,— рассказывает Елена.— Писали, когда он лежал в больнице, связывались по скайпу. Они молодцы.
Тринадцать лет — самый сложный период, переходный возраст. Превращение из мальчика в юношу. Артем же переживает из-за внешнего вида и хромоты. Но, помимо душевных, его гложут терзания физические: деформируются мышцы, мальчик испытывает постоянную боль, рубцы чешутся. Чтобы унять зуд, приходится постоянно двигаться, сосредоточиться на чем-то не получается. Это отражается и на психическом состоянии, и на учебе в школе.
Елена нашла в интернете информацию о ярославской клинике, где успешно лечат детей с подобными травмами, устраняют последствия ожогов, и отправила туда документы Артема. Ярославские специалисты готовы принять мальчика. Но лечение предстоит долгое, сложное и дорогое. Родителям Артема его оплату не потянуть. А вместе мы обязательно наберем необходимую сумму.