В июле группа компаний Wagner открыла свой первый дилерский центр Mercedes-Benz. О том, почему Volkswagen перестал быть "радостной компанией" и почему уход GM из Петербурга — политическое решение, в интервью корреспонденту BG Герману Костринскому рассказал председатель совета директоров группы Wagner Александр Иванов.
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ
BUSINESS GUIDE: За последние два года дилерский бизнес под давлением рынка изменился. Скажите, как кризис сказался на группе компаний Wagner?
АЛЕКСАНДР ИВАНОВ: Конечно, период очень сложный. Раньше мы всегда планировали бюджет на полгода или на год и старались придерживаться планов. Когда два или два с половиной года назад в отрасли начались проблемы, ожидания были достаточно плохие. Мы понимали, что будут проблемы с продажами, но что возможна настолько плохая ситуация...
BG: В чем это выражается?
А. И.: Нет права на ошибку. Необходимо постоянно заниматься производительностью труда. Нам повезло, что у нас была не слишком высокая кредитная нагрузка, как у многих других дилеров. Конечно, дилерский центр Audi мы строили с привлечением кредитных средств, но нагрузка не была запредельной.
BG: В конце прошлого года вы получили франшизу Mercedes-Benz, а в июле открыли первый дилерский центр марки на Таллинском шоссе, рядом с "Фольксваген Центр Таллинский". Сколько вы потратили на строительство?
А. И.: Дилерский центр построен на нашем земельном участке. Мы исходили из того, что во время строительства центра Volkswagen понесли расходы по организации инфраструктуры. Нам нужно было увеличивать доход с участка, и несколько лет мы вели переговоры с представительством Mercedes-Benz в России. Само здание обошлось в 150 млн рублей, а вот предыдущие инвестиции в покупку земли, коммуникации, инфраструктуру, другое здание составили еще около 800 млн рублей.
BG: У вас есть стратегия работы с новой для группы маркой?
А. И.: Мы очень внимательно слушаем. Мы сейчас как большое ухо: прислушиваемся и пытаемся понять, как нам найти оптимальный алгоритм работы. У нас есть опыт, но у каждого производителя свои нюансы. И бизнес-процессы отличаются.
BG: Для вас работа с Mercedes-Benz — это вопрос потенциальной прибыли или престижа?
А. И.: Это бизнес — в первую очередь. Mercedes-Benz нам интересен по многим причинам. У марки большой модельный ряд. К тому же марка предлагает интересные условия. И, конечно, на мой взгляд, это одна из лучших автомобильных марок в мире.
BG: Почти два года назад вы открыли дилерский центр Audi на Выборгском шоссе. До недавнего времени он был крупнейшим в России.
А. И.: Мы открылись в конце 2014 года, в самое сложное для дилерского бизнеса время. Сложности Audi в России в последнее время: отсутствие четкой стратегии — долгое время у марки не было главы. Плюс старый модельный ряд. Но при этом я считаю, что Audi, наравне с Porsche, самая технологичная марка с высочайшей индивидуализацией. Audi очень интеллигентная и технологичная компания. И мне кажется, у нее в России есть потенциал. Тем более что назначенный недавно новый глава марки отлично понимает и знает автомобильный бизнес в России.
BG: Wagner начинал с продаж Volkswagen. За полгода продажи бренда выросли на 5%. С чем это может быть связано?
А. И.: Само измерение автомобилей штуками — это прерогатива производителей. Они ставят планы, для них это крайне важный аспект. У них своя экономика, теряют они или зарабатывают, нам неведомо. Для нас этот рост обусловлен, прежде всего, обнулением маржинальности по марке за счет диких скидок и давления производителя. Сегодня продажи VW не приносят нам почти ничего, бизнес по продажам новых автомобилей VW на грани нуля. И перспективы сегодня не очень видны. Посмотрим на следующий год, на новый Tiguan, на оставшийся модельный ряд, на конкурентную среду. На мой взгляд, сегодня Skoda куда интереснее как с точки зрения бизнеса, так и с точки зрения модельного ряда в будущем. Если говорить про VW в целом, то в долгосрочной перспективе, лет пять, например, мы верим в марку и ее перспективы в России. Кстати, в Санкт-Петербурге у Volkswagen одна из самых больших в России долей рынка — около 8%.
BG: Сказался ли прошлогодний дизельгейт на работе с маркой?
А. И.: Сказался, и очень сильно. Марку штрафуют, идет постоянный информационный шум из США, и производитель начал меняться. VW много делает, чтобы погасить этот негатив. Кризис VW не коснулся продаж в России, и имидж марки у нас не пострадал. Но сам концерн задумался о новой стратегии.
BG: По каким факторам вы поняли, что изменилось в компании?
А. И.: Прежде всего они запускают новые модели. Меняют маркетинговую стратегию, она стала более аккуратной, более сдержанной. Они даже поменяли логотип — был Das Auto ("Автомобиль"), что указывало на величие компании, а сейчас просто Volkswagen. Пытаются вернуть доверие потребителей. Все становится жестче, радость от бизнеса уходит. Раньше это была радостная компания, а сейчас не очень... В США VW наказали. И, кстати, сейчас Еврокомиссия готова потребовать с американской компании Apple почти $13 млрд неуплаченных налогов. Это очень похоже на противостояние Европы и США. Я считаю, что это политика. Как американский автомобиль может быть по качеству лучше немецкого? Я не видел ни одного супертехнологичного американского автомобиля, кроме Tesla. Разве GM делает двигатели технологичнее, чем VW? Я также считаю, что уход GM из России имеет под собой не экономические причины. Почему VW остается, невзирая ни на что?
BG: Даже Ford остается, хотя казалось бы...
А. И.: Рано или поздно дно кризиса будет пройдено, или мы его пробьем, затем достигнем второго дна, и от него пойдет рост. Возможно, уже в четвертом квартале 2016 года. Уйти и войти снова будет значительно сложнее. Для любого крупнейшего автомобильного производителя убытки на российском рынке некритичны.
BG: Кредитование — сегодня один из самых сложных вопросов. Где вы получаете заемные средства? В банках, интегрированных в структуру производителя?
А. И.: Кэптивные банки кредитуют только свои продажи, чего недостаточно. Они не дают инвестиционных денег. В конце прошлого года Нота-банк, основной банк, с которым мы работали, прекратил свою деятельность, и мы попали в турбулентность в связи с поиском нового банка. Это было непросто, но мы договорились с одним из российских. Сегодня все задачи по кредитованию решены. В тот период мы общались со многими и можем сказать, что банки не хотят работать с дилерами. Им нужно ликвидное обеспечение. В залог они принимают только недвижимость, в нашем случае это дилерские центры, а для них это очень специфический залог. Если раньше автоцентры оценивали дорого, сегодня, по банковским меркам, они ничего не стоят. Потому что использовать эту недвижимость, кроме как для дилерского предприятия, очень сложно. И риски для себя они видят огромные.
BG: Если сравнить процентную ставку в начале 2014 года и сейчас — как она изменилась?
А. И.: Мы брали длинные деньги под 11,5% в рублях. Потом наш банк ультимативно поднял ставки до 23%, что, впрочем, не помогло Нота-банку, он все равно обанкротился. На сегодня по инвестиционным кредитам нам дают 14-15% годовых. Короткие кредиты обходятся дешевле.
BG: Можете сделать прогноз?
А. И.: Прогнозы можно давать, когда ситуация стабильна, но не сейчас. Если в политике не произойдет ничего экстраординарного, надеюсь, что следующий год будет более оптимистичным. Если говорить о Wagner, у нас ситуация лучше, чем в целом по рынку, для чего есть несколько причин. Во-первых, у нас сильные марки-партнеры с локальным производством. Во-вторых, мы получим долю от ушедших марок, а их очень много. Мы уже получаем дополнительную долю продаж от обанкротившихся компаний, которые были закредитованы. Но, как показывает практика, внешняя ситуация может стать настолько плохой, что новые автомобили будут вообще никому не нужны. И тогда мы начнем продавать автомобили с пробегом, сервисные услуги.