 |
Реконструкция
Разговоры о реконструкции Большого театра идут уже добрый десяток лет, но она так и не началась. Зато за эти годы театр внушил всем, что ему необходим филиал, чтобы пережить реконструкцию. Филиал построили — на той же Театральной площади, но никак не могут доделать интерьеры и оснастить технически. Тендер на проведение реконструкции основного здания выиграл "Курорт-проект". Но концепция реконструкции все время меняется.
— Так Большой закроют на реконструкцию или нет?
— Раньше собирались. Но наша идея вести реконструкцию, не выезжая из здания, получила одобрение и в Госстрое, и в Министерстве культуры, и в "Курорт-проекте". Венцом стало подтверждение премьер-министра Касьянова. Остались нюансы.
К 2003 году — крайний срок — мы открываем филиал. Постепенно будем переводить туда спектакли. Некоторые перейдут без изменений, оформление других потребует переделок. В Большом в 2003-м начнутся только строительные и подземные работы, это не помешает работе театра. На следующий сезон мы к летнему отпуску прихватим май и сентябрь — самые плохие месяцы с точки зрения кассы. В это время филиал будет работать. Потом необходимо разобрать всю механику сцены и начинить театр новой техникой. Поэтому только в последний год — 2005-й с кусочком 2006-го — Большой придется закрыть.
— Вы недавно были в Париже. Что из французского опыта может пригодиться для реконструкции Большого?
 |
|
Контракты
 |
| Сергей Филин (справа) отказывается быть вторым составом Николая Цискаридзе. А Николай Цискаридзе этим не гнушается — например в "Дочери фараона" |
— То, что впервые за долгие годы солист Большого вышел на сцену в спектакле Opera de Paris,— само по себе и престижно, и важно. Но еще и успех был грандиозный.
— А вдруг парижане предложат Цискаридзе контракт?
— У нас сложились дружеские отношения с Югом Галлем. Надеюсь, на такое коварство он не способен. Но мы же неспроста резко повысили гонорары нашим звездам. Сегодня они сделаны по меркам Парижской оперы. Там налоги больше, а у нас — 13%, и здесь люди дома живут — много позитивных факторов.
|
|
— Однако в Москве солисты слишком мало танцуют.
— Скоро будет возможность работать на двух площадках — филиал и основная сцена. Проблема в другом: у нас кордебалета не хватает, все переходят в солисты. Хаотический процесс...
— В Парижской опере при переходе на следующую ступень балетной иерархии все претенденты сдают экзамен.
— Я был на этих просмотрах, сидел в ложе господина Галля. Ситуация небезусловная, но здравое зерно есть. Все абсолютно прозрачно — сидит комиссия, журналисты, полный зал народа. Потом голосование — жюри бумажки с именами кладет в корзинку. Результаты вывешиваются, все гласно. Конечно, последствия — истерики, скандалы. Как у нас. И так каждый год.
— Зато балласта в труппе нет, не то что у нас.
— Согласен. Но здесь может помочь настоящий контракт. Надеюсь, весной будет принято новое трудовое законодательство, введут понятие "срочность трудового договора". Можно будет не продлевать контракт, если человек ни на что не способен. И оплата не по единой тарифной сетке, по которой народный артист всего СССР получает 2200 рублей. Совсем другие принципы оплаты — неограниченные.
— И откуда деньги на такие контракты?
— От новой системы продажи билетов и дополнительных доходов. Но дело не в контрактах, меня смущает другое.
Нравы
 |
| "Пиковую даму" своего соотечественника Ролана Пети французы предпочли фирменному русскому "Лебединому озеру" |
— Ну, скажем, танцевать с Анастасией Волочковой и вправду нелегко: балерина в буквальном смысле крупная, партнер рискует своим здоровьем.
— Согласен. Но есть Иванченко, который справляется (специально для Волочковой из Мариинки выписали выносливого Евгения Иванченко.— Ъ). Я имею в виду отношения даже не между балеринами и артистами балета, а, скажем, между танцовщиками. Допустим, один артист в первом составе, с ним репетирует хореограф. А второй говорит: "А мне это зачем?" И вот нет второго состава на "Пиковую даму", а это рискованно (в "Пиковой даме" Ролана Пети только один состав солистов — Николай Цискаридзе и Илзе Лиепа.— Ъ). Мы хотим отвезти этот спектакль в Мариинский театр в марте, когда Мариинка будет выступать в Москве. А я все думаю: а случись что с Колей Цискаридзе? Уговариваем Сережу Филина выучить Германна. Он в каком-то сомнении, странном для меня. Хотя Ролан Пети двумя руками "за". Вторую Графиню, боюсь, мы не найдем. Но Илзе Лиепа — просто железная женщина, фантастически преданная балету. Я не знаю, что с ней должно случиться, чтобы она не вышла на сцену.
— Вы не можете обязать солиста выучить репертуар?
— В принципе могу, но это не те методы. Люди творческие, и подход к ним должен быть неприказной. Ну что, я вызову Сергея Филина, которого люблю и уважаю, и скажу: "Значит, так. Завтра вы..."
— Я не представляю, чтобы, скажем, в Парижской опере артисту предложили роль, а он бы сказал: это мне как-то не по ногам; боюсь, у меня коленки полетят...
— Ну, это ментальность наших артистов вообще, не только балетных. Все русские артисты несколько, на мой взгляд, другого склада, другой конституции...
— Может быть, им позволили быть такими?
— Конечно, позволили. Но это культивировалось десятилетиями: первый театр страны, традиции. Вот, скажем, на "Дочь фараона" даже составы не набираются. Наши не очень-то хотят репетировать. Надя Грачева остается одна на два спектакля подряд. Нина Ананиашвили не будет участвовать, она уезжает — у нее контракт. У Светланы Лунькиной какой-то концерт в Нью-Йорке. А ведь уже 1 февраля приезжает Пьер Лакотт. В Париже я нашел с ним контакт, что было важно. Ведь мы виноваты перед ним (успешный балет Пьера Лакотта "Дочь фараона" по требованию бывшего артистического директора Большого Геннадия Рождественского был снят после четырех представлений.— Ъ). Господин Лакотт поначалу был насторожен. Но я кинулся к нему в объятия, и он не смог устоять. В Москве он хочет почистить и даже подсократить балет. Уже 12-13 февраля мы покажем его в Кремлевском дворце, в мае — на основной сцене.
Гастроли
 |
| Под сценой Большого собирались вырыть яму в двадцать метров. Но по просьбе интенданта Парижской оперы решили ограничиться восемью |
— Что просят французы?
— Первое — "Пиковую даму". Второе — нашу марку, "Лебединое". А дальше — на наше усмотрение. Ну, а мы целиком доверяем мадам Лефевр. Только одно условие: чтобы репертуар не совпадал. А то в наших афишах много одинаковых названий.
— Во Франции существуют жесткие возрастные рамки для руководителей. Нынешние руководители Парижской оперы подошли к ним вплотную. Не повлияет ли это на ваши договоренности?
— Юг Галль уйдет только после 2004 года. Но есть контракт, и его преемник в курсе переговоров.
|
|
— Преемник Галля Жерар Мортье слывет радикалом.
— Да. Он много работал на музыкальном фестивале в Зальцбурге. Возможно, в балет он не будет сильно внедряться.
Гости
То, что без Запада отечественному балету не выжить, первым понял Мариинский театр. В Петербурге давно специализируются на неоклассике Баланчина. Драмбалет "Манон" англичанина Макмиллана и неореалистические опусы француза Пети попали в репертуар Мариинки по инициативе артистов и публики, обожающих актерские спектакли. В Большом открыто делают ставку на сюжетные балеты и предпочитают французов.
— С кем, кроме французов, вы собираетесь работать?
— Худрук балета Борис Акимов много говорил в Париже с Джоном Ноймайером, уговорил-таки его приехать в апреле и посмотреть труппу. Может быть, поставит что-нибудь специально для нас.
|
|
— Ролан Пети обещал в мае поставить у вас "Юношу и смерть".
— Пети специально приезжал в Париж из Швейцарии, чтобы встретиться с нами. В мае он действительно будет в Москве, но только чтобы уточнить сроки постановки "Юноши и смерти" и подготовить новых исполнителей для "Пиковой дамы". Я просил его сделать еще что-нибудь, желательно русское. Он предложил свой "Собор Парижской богоматери", но я просил все-таки сделать что-то оригинальное. Хотя мы не отказались и от "Собора", просто перенесли еще на сезон. В январе 2003-го Ролан Пети приедет с новым проектом. Мы предлагали ему "Маскарад", но он опять склоняется к Пушкину.
— Вряд ли удастся войти дважды в одну воду.
— Никто и не гарантирует успеха, к сожалению. Это творческий процесс. Но интереснее делать новое, нежели повторять даже успешный спектакль.