Выставка живопись
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ / купить фото
При поддержке Фонда храма Христа Спасителя, Министерства культуры РФ, департамента средств массовой информации и рекламы города Москвы, департамента национальной политики, межрегиональных связей и туризма города Москвы и департамента культуры города Москвы в одном из подсобных помещений храма Христа Спасителя открылся новый Центр искусств. Рассказывает ВАЛЕНТИН ДЬЯКОНОВ.
Две тысячи квадратных метров бывших гаражей при храме Христа Спасителя, наверное, не узнать, хоть там раньше, до Центра искусств, никто и не был. Внезапное преображение пустующей площадки совершил коллекционер, антиквар и ресторатор Андриан Мельников, собравший по своим и дружественным закромам триста с лишним картин, икон и предметов роскоши. У господина Мельникова несколько видов бизнеса в Европе, он консультирует коллекционеров, и площадка в Москве ему нужна в первую очередь как визитная карточка — Центр искусств задуман как некоммерческий проект. В разговоре с "Ъ" господин Мельников выразил надежду на то, что его навыки консультанта и экспозиционера будут востребованы московскими собирателями, нацеленными на создание собственных музеев, и честно признался, что главная задача Центра искусств лично для него — связи и заказы на все еще живом рынке антиквариата в России. Судя по вышеперечисленным организациям, оказавшим поддержку проекту, наладить связи господину Мельникову удается блестяще. Он идеально чувствует не только идеологический, но и технологический мейнстрим. На площадке Центра искусств задействованы новейшие способы увлечь публику. Здесь есть так называемый кадрированный свет, превращающий картины в глазированные тортики — фрукты Петрова-Водкина и березки Рябушкина хоть режь и ешь. Есть дополненная реальность — при наведении смартфона на картину получаешь подробную историческую справку, а в некоторых случаях и целый мультфильм: лодки начинают качаться на волнах, персонажи оживленно двигаться и тому подобное в духе блокбастеров о Ван Гоге, Сезанне и модернистах, которые уже несколько лет собирают неплохую кассу в центре ArtPlay. Кроме того, реальность здесь местами дополняется и звуками воды, живой природы и так далее. Кстати, часть навыков господин Мельников уже применил в создании открывшегося на днях Патриаршего музея церковного искусства (см. "Ъ" от 6 ноября): корреспонденту "Ъ" он сказал, что сложнейший проект удалось сделать за рекордные полтора месяца.
В качестве архитектора нового пространства заявлен Жульен Боарето, согласно пресс-релизу — внук супруги Сальвадора Дали Галы, согласно Google.com — оформитель выставки "Art Rules" в ратуше Таллина, тоже сделанной господином Мельниковым. Призрак Дали, впрочем, явно витает в просторных залах Центра искусств — великий сюрреалист был ведь и не менее выдающимся мистификатором. "Художественные сокровища России" действительно слегка похожи на фокус с последующим разоблачением, но дело тут, наверное, в том, что у антикваров и деятелей арт-рынка есть одно профессиональное заболевание — они преувеличивают и умалчивают. Умолчаний предостаточно: в то время как все работы вроде бы происходят из частных коллекций, их происхождение на этикетках не указано, что заставляет подозревать в "Художественных сокровищах России" выставку-продажу. Господин Мельников уверяет, что это не так и многие работы не то что не продаются, а с трудом получены от владельцев, не желающих с ними надолго расставаться. Весь пиар Центра искусств, от пресс-релиза до наружной рекламы, представляет собой ряд преувеличений, достойных рекламной кампании каких-то других, не художественных, товаров.
От пресс-релиза, в частности, остается впечатление, что нас ждет чуть ли не новая Третьяковка: шутка ли, ни одна работа раньше не выставлялась. Но галерея может спать спокойно: даже громкие имена типа Нестерова, Репина или Ге представлены здесь работами в лучшем случае нехарактерными, а в худшем — неузнаваемыми. Например, Верещагин тут — не сын с восточной экзотикой, а отец с исторической картиной "Великая княгиня Софья Петровна на свадьбе князя Василия Темного" (1861). Большинство же художников на выставке относятся к третьему-четвертому ряду пейзажистов и академистов с редкими вкраплениями соцреализма без внешних признаков советского (например, безобидного этюда Александра Лактионова, автора "Письма с фронта").
Тут тщательно расставлены и политические акценты. Делается упор на роскошь прошлого, духовность и прочие профильные для места проведения ценности. Выставка начинается с двух крымских пейзажей — "Деревни в Крыму" (1888) Ивана Вельца и "Крымского берега" (1917) Михаила Алисова ("Ох, как хорошо",— говорит зашедшая с мороза посетительница). Даже столь неоднозначная для Русской православной церкви фигура, как Лев Толстой, здесь представлена в умилительно-торжественном виде. Деревянная книжница, сделанная для российского представительства на одной из дореволюционных американских Всемирных выставок в Чикаго, является декоративно-прикладным памятником великому писателю и самым, пожалуй, интересным экспонатом "Художественных сокровищ России". На ящиках книжного шкафа неизвестный художник выжег сцены из жизни графа, верх украшен его скульптурным изображением, а ножку обвивает стилизованный лев, очевидно выбранный как тезка писателя.
С точки зрения традиционных музейщиков, экспозиция Центра искусств выглядит слишком коммерческой. Но не приходится сомневаться, что такой подход найдет понимание у части современных коллекционеров. Выставка собрания основателя Музея русского импрессионизма Бориса Минца в Венеции (см. "Ъ" от 17 февраля) тоже изобиловала виртуальными костылями к живописи, от экранов с движущимися фрагментами картин до трехмерных проекций красочного слоя. Получается, что и знатоки, и широкая публика едины в стремлении получить от искусства больше, чем способен дать статичный холст с засохшей краской.