Фильмы Буслова можно рассматривать как своеобразные микроисследования социальных сред. "Огонек" вспомнил, о каких обществах размышлял режиссер в своих фильмах
"Бумер", 2003
Буслов фиксирует не 90-е вообще, а именно "поздние 90-е" (в фильме указан 1999 год). Жанр роуд-муви помогает нам увидеть множество различных срезов общества помимо собственно криминальной среды: это уличные хулиганы, работники правоохранительных органов, малый бизнес, дальнобойщики. Взамен советской системы в обществе начинает складываться квазисреда, сочетающая в себе архаику и модели поведения, позаимствованные из поп-культуры. Характерно, что бандиты у Буслова в основном убегают, а не нападают, теперь они сами — на излете 90-х — оказываются объектами яростного преследования. Их преследует само время. Для которого они, в символическом смысле, уже лишние
"Высоцкий. Спасибо, что живой", 2011
В фильме интересен даже не столько сам Высоцкий, сколько люди, которые его окружают. Эта среда очень колоритна. Мы видим целую параллельную Вселенную, которая формально живет по советским законам, но на самом деле — уже давно по капиталистическим. Концертные директора со своими связями; специалисты по "левой" бухгалтерии; продавцы наркотиков, фирмачи и барыги, связка власти и криминала; надо всем этим еще и раскинул крылья всемогущий КГБ, который враждует с МВД. Правда, деньги тут еще не единственное мерило всего. Уникальной валютой является сам Высоцкий, которым все эти люди "торгуют" друг с другом, но и готовы идти ради него на разные жертвы. Для интеллигентной среды "увидеть Высоцкого" также является символическим приобретением.
"Родина", 2015
Причудливый мир дауншифтеров в Гоа (Индия): здесь, в отличие от предыдущих фильмов Буслова, двойная экспозиция. Все эти местные гуру и йоги, байкеры, простые парни "из Новосиба" и брошенные жены — это еще и Россия в миниатюре, маленькая копия общества. Все они в состоянии забытья: часть — с помощью наркотиков, а часть — усилием воли. Святых тут нет: все эти люди произносят правильные слова и речи, не имея на это никакого морального права. И все эти люди воспроизводят в Гоа ту же систему отношений, что и на родине, со всем ее равнодушием, жестокостью и всплесками милосердия. Дома они не нашли себе места, но и здесь тоже чужие. Русские везде чужие — такой диагноз ставит обществу Буслов в конце фильма.