Маркус Хильгерт, директор Музея древностей Ближнего Востока (Пергамский музей, Берлин)
Это (уничтожение ИГ памятников в Мосуле.— "О") огромная, невосполнимая утрата не только для науки, но и для культурного наследия и идентичности Ирака. Я думаю, во-первых, это провокация в отношении западного понимания культуры, потому что все разрушенное — это не только часть истории Ирака, это еще всемирное наследие. Во-вторых, с их стороны это нарочитое отмежевание от доисламского наследия, чтобы показать, что началось новое времяисчисление.
Виктор Солкин, российский египтолог и музеолог
Есть одна, если можно так выразиться, положительная новость. Ввиду того, что ситуация в регионе была нестабильной в последние годы, по решению Совета по древностям Ирака наиболее значимые памятники из мосульского музея были заменены копиями. В Мосуле были оставлены слепки, и когда вы смотрите видео, на которых рушатся статуи, внутри которых есть железная арматура,— это как раз копии. Но как бы то ни было, все равно речь идет о колоссальных потерях.
Алексей Лидов, директор Научного центра восточнохристианской культуры
Это пространство (античного города Дура-Европос в Сирии.— "О") уничтожено не снарядами и не целенаправленными действиями религиозных фанатиков, а "черными археологами". Это тысячи людей, которые фактически уничтожают памятник так, как его не уничтожит ни одна ракета. <...> В Ливане антиквары просто перестали покупать вещи из Сирии именно потому, что понимают, что все они без исключения "грязные". Основной рынок, на котором сейчас продаются исторические и культурные сирийские находки — это Турция.