за 1991 г., прервался из-за забастовки подсудимых. Забастовку специалисты
оценивают как очередную уловку по затягиванию и в конечном счете развалу
первого в Москве дела, которое довело до суда организованную преступность.
Семь люберов обвиняются в отдельных разбойных нападениях и покушениях на
убийство. Следствие тем не менее уверено, что речь должна идти об
"устойчивой преступной группе со строгой иерархической структурой,
дисциплиной, распределением обязанностей и ролей".
Оценивая первые итоги слушания дела, эксперты "Ъ" склоняются к мысли: даже
если все обвинения удастся доказать, любера на устойчивую преступную группу
не потянут. Потому что связи между ними были не очень тесные, четкого
распределения ролей не было вовсе, каждый раз импровизировали, а большая
часть деяний, в которых их обвиняют, совершена ими порознь.
Но доказать пока не удается. В частности потому, что с самого начала любера
проводят продуманную тактику затягивания дела. Тактика такова. Сначала
адвокатов меняли, потом они болели один за другим поочередно, потом болели
любера, позже начались трудности с явкой свидетелей, далее забастовали
подсудимые, которые требовали предоставить им больший зал, куда вместились
бы все желающие присутствовать родственники и друзья.
Оставшимся на свободе друзьям люберов выигрыш во времени, как обычно в
таких случаях, дал возможность плотно заниматься свидетелями и научить их,
что говорить. Они и говорят, что за два прошедших с момента событий года
успели все забыть.
Создать трудности со свидетелями в принципе очень просто. С 1959 года на
последней странице обвинительного заключения, копия которого вручается
каждому подсудимому, сообщаются домашние адреса всех очевидцев.
Оперативная, следственная и судейская общественность такую практику давно
осуждает, поскольку из-за этого вся проделанная ею работа часто оказывается
напрасной. Зато появляется новая: расследование телесных повреждений на
теле добросовестных свидетелей.
Что касается пострадавших, то с ними проблем меньше. Их явку исправно
обеспечивают конвоиры. Потерпевший Мурадян отбывает срок за разбойное
нападение на гражданку, заподозренную им в дружбе с люберами. Так он
отомстил за свою раненную люберами руку. Недолечив ее, на дело он ушел
прямо из больницы. Азербайджанец Абдурахманов, пострадавший от люберов по
ошибке как чечен, тоже сидит - получил два года за скупку валюты (27
долларов).
Прошлая неделя ознаменовалась забастовкой подсудимых. Они отказались ездить
в Мосгорсуд до тех пор, пока для заседаний не предоставят больший зал.
Подвальное помещение N 7, где слушалось их дело, вмещает всего трех
зрителей, а родственников и знакомых у люберов значительно больше. Что
приводило к громким ссорам между невместившимися и конвоирами ВВ. Последних
публично ругали за бюрократизм, используя нецензурные выражения. Осуждали
также и поведение служебного кобеля по кличке Граф, который, будучи
соответственно проинструктированным, своим телом перегораживал ведущую в
подвал лестницу.
Ответственные работники Мосгорсуда объяснили размещение люберов в тесном
подвальном помещении необходимостью бдительности: зал N 7 относится к тем
немногим, окна которых снабжены крепкими решетками. В последнее время
подсудимые все чаще бегут из залов суда или спецмашин по пути на заседание.
Самые известные за последнее время побеги совершили: банда Кима, убийцы
Трофимов (не пойман до сих пор) и Бекетов. Менее известна, но очень
поучительна попытка убийцы Полякова уйти через окно из Мосгорсуда в
перерыве заседания. При этой попытке Поляков был ранен пистолетной пулей в
ягодицу, что и сорвало побег.
Чтобы такое не повторялось, Мосгорсуд начал ставить решетки на окнах залов.
Один из них, переоборудованный несколько дней назад, и был предоставлен
люберам. После этой уступки они свою забастовку прекратили.
Впрочем, сведений о том, что любера задумывают побег, нет. Зато стало
известно, что их друзья намеревались похитить из Мосгорсуда материалы дела.
Однако это едва ли удастся - дело люберов охраняется по высшему разряду.
Его проще развалить, чем украсть.
---