Прокурор Женевы БЕРНАР БЕРТОССА (Bernard Bertossa) дал интервью корреспонденту Ъ ВЛАДИМИРУ Ъ-МИРОНЕНКО.
— Вы не раз высказывали сомнения в том, что Павел Бородин приедет в Женеву!
— Хорошо, что он приехал сам. Его освободили временно, под залог, и он явился по повестке всего лишь на допрос к следователю, поэтому в ходе следствия в тюрьму его пока сажать не будут. Но когда дело дойдет до суда, риск появится уже в связи с судебным решением.
— Значит, до суда вы гарантируете, что никаких новых попыток лишить господина Бородина свободы вы предпринимать не будете?
— До тех пор пока он является по повестке, никаких новых причин для ареста я не вижу.
— Следователь Дево уже пытался допросить Бородина в апреле, но он, как вы сказали, ни на один вопрос так и не ответил. Вы думаете он станет разговорчивее?
— Посмотрим. Вы знаете, что тот, кому предъявили обвинение, имеет право не отвечать на вопросы. И решать это самому Бородину и его адвокатам.
— Павел Бородин знает, на какие вопросы вы хотите получить ответ?
— Было бы смешно посылать ему вопросы заранее. Но он прекрасно понимает, что от него мы хотим узнать.
— Кто из адвокатов Бородина будет присутствовать на допросе?
— У него их так много, что я даже не знаю, кто из них будет. Я так понимаю, что гонорары им платят из бюджета России. Наверное, Россия очень богатая страна, и Бородин может позволить взять себе сколько угодно адвокатов. И в России, и в Америке, и в Швейцарии. Ваша казна, видимо, ломится от избытка средств, и это, видимо, еще один способ расходовать бюджетные деньги. Не думаю, что те бюджетники, кто не получает у вас зарплату, сильно обрадуются, но это уже другая проблема.
— Если господин Бородин признает, что те пять счетов, куда поступали деньги от Mabetex и Mercata, действительно его, то какие вы сделаете выводы?
— Это лишь подтвердит те выводы, которые мы уже сделали. То, что счета его, уже доказано документами. Единственная вещь, которая еще меня интересует,— куда делись деньги, которые, например, были отправлены на его счет на Багамские острова. Как они туда попали, мы знаем. И это главное. Осталось узнать, что с ними сделал потом Бородин. Может быть россиянам тоже будет интересно, куда ушли бюджетные средства?
— Вы уверены, что господин Бородин это знает?
— Конечно. Он знает это лучше всех. Нам известен путь этих денег до Багам. Но хотелось бы знать конец этой истории. Мы его обязательно об этом спросим. Но вряд ли он захочет нам что-то рассказать.
— Что вы будете делать, если он вновь откажется отвечать на вопросы?
— Если он будет молчать, я не вижу смысла вызывать его на новые допросы. Зачем без конца писать в протоколе "Я отказываюсь отвечать на этот вопрос"?