На рубеже ХХI века мало что так роднит обывателей всех стран, как трепетный интерес к такому историческому реликту, как монархия. Вот уже четыре года простые смертные затаив дыхание следят за брачными перипетиями в династии Виндзоров — самой "королевской" из всех европейских династий. Вчера брак престолонаследника принца Уэльского Чарльза Филиппа Артура Георга и принцессы Дианы Уэльской, урожденной Спенсер, был окончательно расторгнут.
Пятнадцатилетнее супружество было похоронено за минуту и весьма банальным образом: чуть ли не с черного хода лондонского городского суда, в отсутствие на "брачных похоронах" и Чарльза, и Дианы представитель адвокатской конторы престолонаследника просто-напросто обменял чек на 20 фунтов стерлингов на свидетельство о разводе. Значение же этого события для монархических устоев Британии вполне сравнимо с последствием брачных экзерсисов английского короля Генриха VIII. Почти пять веков назад они стали поводом к Реформации, на века закрепившей всевластие короны. Бракоразводный процесс принца Чарльза дал толчок к "Реформации наоборот". Роковую же роль во всей этой истории довелось сыграть "четвертой власти", основательно пошатнувшей власть королевскую.
Была без радости любовь...
Английская пословица утверждает, что чай лучше всего подслащивают любовь и скандалы. Если это так, то свой five o`clock tea британцы вот уже четыре года вкушают с удвоенным удовольствием — вприкуску с амурными скандалами в королевской фамилии, растиражированными вездесущим СМИ.
Роковым для королевского имиджа стал 1992 год, отмеченный разрывом супружеских уз тремя из четырех королевских детей, в том числе престолонаследником. Впрочем, первые сообщения о неладах в семье Уэльских в британских mass media появились уже в 1985 году, а в 1986 году Чарльз возобновил нежные отношения со своей добрачной пассией Камиллой Паркер Боулс. Диана от расстройства заболела булемией (проще говоря, обжорством). В июне 1992 года увидела свет книга Эндрю Мортона "Диана: ее истинная история" — художественное живописание несчастного брака и попытки самоубийства принцессы, а уже в декабре премьер Джон Мейджор объявил в парламенте о формальном разводе супругов.
В январе 1993 года появилась публикация, вошедшая в историю как "Камиллгейт", — расшифровка кассеты с записью любовной беседы Чарльза с Камиллой Паркер, полной пикантных подробностей монаршего чувства к даме сердца. А через полтора года Чарльз и сам признал в телеинтервью свой адюльтер с Камиллой. Вскоре — и в отместку — бестселлером стала книга Анны Пастернак "Влюбленная принцесса" — история любви Дианы и блестящего кавалерийского офицера Джеймса Хьюитта. В октябре 1994 года Sunday Times приступила к публикации биографии Чарльза, вышедшей из-под пера Джонатана Димблеби и освещавшей частную жизнь принца Уэльского. Диана в долгу не осталась: в ноябре 1995 года в телеинтервью она признала собственную супружескую неверность, высказав сомнения в способности Чарльза управлять страной. В Букингемском дворце решили, что принцесса зашла слишком далеко. Королева Елизавета направила супругам послание, где призвала их положить конец скандальному браку, нанесшему ощутимый ущерб авторитету королевской фамилии. Чарльз незамедлительно согласился, Диана же заявила, что ей необходимо время на раздумье. Свое принципиальное согласие она дала лишь спустя три месяца.
...разлука будет без печали
Упорное нежелание разводиться стоило второй супруге средневекового плей-боя Генриха VIII — Анне Болейн — головы: ее обвинили в супружеской неверности, за что и казнили. Но цель венценосной экс-фрейлины — сохранение права престолонаследия для своей дочери — была достигнута, а полувековое правление ее чада — Елизаветы I — добавило немало ярких страниц в историю британского абсолютизма.
Согласие Дианы на развод права наследовать престол у ее сыновей — принцев Вильяма Артура Филипа Луи и Генри Чарльза Альберта Дэвида — не отняло. Не отразился развод и на приоритете престолонаследия их отца. Диане же пришлось распрощаться с титулом "Ее Королевское Высочество", и теперь, по этикету, ей предстоит склоняться в глубоком поклоне перед всеми членами королевской фамилии, в том числе перед собственными сыновьями и экс-супругом. Впрочем, даже в этом вопросе, похоже, точка не поставлена: поклонники Дианы, плененные ее стараниями на ниве благотворительности, организовали кампанию по восстановлению ее в этом титуле. Очевидно, что Диане теперь уготована гораздо более скромная роль и в общественной жизни. А с мечтами стать неофициальным посланником Британии (так называемой королевой людских сердец) ей вообще придется распрощаться. Отныне принцесса Уэльская (хотя бы этот титул за ней оставили) должна испрашивать высочайшего соизволения королевы Елизаветы на все свои появления на публике. Моральный ущерб компенсирован ей с королевской щедростью: Диана получила 17 млн фунтов стерлингов ($26,47 млн), а Кенингстонский дворец будет по-прежнему ее домом.
Развод как повод для реформ
Разводами в королевских семьях историю не удивить: монархические браки нередко разрушали и новая страсть, и нужды геополитики, а порой и то и другое вместе. Таким сюжетом, например, отмечена брачная эпопея славного представителя династии Тюдоров — Генриха VIII. Тот, движимый желанием обрести наследника, страстью к фрейлине собственной супруги и державными интересами (противоречащими, между прочим, династическому альянсу с испанской принцессой Екатериной Арагонской) одновременно, потребовал от папы Климента VII признать его брак недействительным на основании того, что Екатерина прежде была королевской свояченицей (женой его брата).
При всей нелепости такой мотивации папа наверняка не отказал бы могущественному монарху, если бы не одно "но": Екатерина была против развода, а папа приходился ей дальним родственником. Идейное упрямство обернулось для папства навечным лишением "британского прихода" — Генрих VIII разорвал отношения с Римом, провозгласив себя Актом о королевской супрематии главой особой, англиканской церкви (занявшей промежуточное положение между католическими и протестантскими церквами). А спустя полтора века, в 1701 году, был принят Акт о престолонаследии, запрещающий британским венценосцам браки с католиками, дабы навеки предотвратить вмешательство папства в жизнь англичан.
Именно эти акты (наряду с системой финансирования двора) ныне и подлежат первоочередному пересмотру: как недавно выяснилось, секретный кабинет из членов британской королевской фамилии усиленно разрабатывает планы сохранения монархии в ХХI веке. По роковому совпадению, колесо истории вспять раскрутили все те же разводы в королевской фамилии. И главным "маховиком", расшатавшим еще недавно казавшиеся неколебимыми монархические устои Британии, стал скандальный бракоразводный процесс престолонаследника.
Превратности имиджмейкерства, или За столом с нечистым
Вряд ли подлежит сомнению, что роль могильщика безупречного королевского имиджа довелось сыграть его же создателям — СМИ. И это при том, что Англия славится давними традициями имиджмейкерства (его визитной карточкой, кстати, стала бессмертная слава четырех ливерпульских парней из группы "Битлз"). Существует специальная имиджмейкерская фирма и при дворе Виндзоров. Ныне королевские советники посыпают главы пеплом, гадая, в чем же был их просчет. Многие полагают, что джинн вырвался из бутылки 27 лет назад — с выходом в свет довольно безобидного, на первый взгляд, документального сборника "Royal Family" (составленного Ричардом Каустоном), впервые "раскрутившего" не символ монархического института, а облик идеального семейства — пример для подражания простым смертным. На страницах этого издания впервые Елизавета II предстала перед фотообъективом на фоне барбекю, а также банальных предметов домашней утвари. Ход был воистину удачным — народ стал не только безгранично уважать, но и обожать свою королеву. Но уже в 1957 году (спустя два года после решения двора пойти на контакт с телевидением, создав бригаду имиджмейкеров) лорд Альтринхэм позволил себе неосторожное словцо в адрес королевы, заявив, что слова, вкладываемые советниками в королевские уста, делают ее похожей на школьницу. Острословие стоило лорду Альтринхэму порядочной нервотрепки и общественного порицания (он получил более двух тысяч гневных писем).
Однако надо отдать должное Ее Величеству: поводов для кривотолков она не давала, являя подданным пример идеальной матери и супруги. Пожалуй, самым эпатажным сюжетом за все ее уже 44-летнее правление стали попавшие на страницы британских СМИ в далекие 60-е фото, запечатлевшие королеву самозабвенно отплясывающей рок-н-ролл на одном из королевских балов.
В скандальном 1992 году имиджмейкеры попробовали дать задний ход. Так, Эдвард Мирзоефф в своей книге "Elizabeth R" представил Виндзоров как помазанников Божьих, чьи помыслы и поступки неподвластны людскому суду. Но было явно поздно. Как гласит английская пословица, когда садишься за стол с дьяволом, длинная ложка уже не поможет. Судя по всему, даже если это серебряная ложка из королевского сервиза. Жадные до сенсаций СМИ уже вовсю перетряхивали королевское белье, смакуя скандальные подробности бракоразводных процессов и смущая верноподданнические умы рассуждениями о непомерных тратах Виндзоров за счет налогоплательщиков. А призывы к радикальному пересмотру роли двора в политической и общественной жизни страны уже стали программными "коньками" оппозиционных партий в предвыборной гонке.
Женитьба по любви для королей по-прежнему проблема
Сколь успешной будет попытка монархии вписаться в XXI век, неизвестно. Похоже, это во многом зависит от видов принца Чарльза на следующий брак. Формально наследник престола теперь может сочетаться браком с "любовью всей жизни" Камиллой Паркер (именно так он представляет свою даму сердца, роман с которой насчитывает уже 26 лет). Но церковники, политики и прочие подданные против такого шага (по данным опросов, более 90% подданных категорически не желают этого брака). На страницы газет вновь выплыла история с отречением от трона в 1936 году британского короля Эдуарда VIII, вынужденного пойти на такой шаг ради брака с разведенной американкой Уолис Симпсон. По мнению Daily Mirror, Чарльз тоже должен выбирать между троном и женитьбой на Камилле.
В общем, судьба монархических устоев Британии ныне не менее туманна, чем сам Туманный Альбион.
ВАЛЕРИЯ Ъ-СЫЧЕВА