В марте нынешнего года близ деревни Парамоново Дмитровского района Подмосковья с большой помпой открыли долгожданный объект—санно-бобслейный комплекс с международными претензиями. Сметная цена комплекса—45 миллионов долларов. Возникший на месте спуска дикарей-горнолыжников, смотрится он вызывающе. Высшая точка старта—на уровне 10-этажного дома. Днем трасса напоминает гигантского (длина желоба—1600 метров) китайского дракона. А когда вечерами врубают подсветку, сердце замирает: полная иллюзия инопланетного корабля, устремленного к загадочным сферам. Увы, «сферы» нам не светят—получился не корабль, а муляж за бешеные деньги.
АМБИЦИЯ И АМУНИЦИЯ
На объект в Парамонове возлагали особые надежды. Ведь ситуация сложилась уму непостижимая: от наших бобслеистов, саночников и скелетонистов требовали медалей, но тренироваться им в России было негде—исключительно на чужбине. Трассы международного класса есть в Австрии, Швейцарии, Норвегии, Франции, Канаде, Японии, Италии, США и Германии. Мы старались не отстать—в советские времена в погоне за избранными соорудили санно-бобслейный спуск в Сигулде (Латвия), но Союз развалился, и объект ушел на Запад вместе с бывшей братской республикой.
Трасса в Парамонове восполняла досадный пробел. Грезились светлые перспективы в элитных зимних видах спорта. Спортсмены надеялись: наконец-то можно будет тренироваться дома. В итоге награды чемпионата России по бобслею разыграны опять в… латвийской Сигулде. Сегодня, к слову, на ней международные старты не проводят—устарела трасса. Но нашим-то деваться по-прежнему некуда.
Почему так произошло? «Чемпионат не может состояться в Парамонове сразу по нескольким причинам,—разъяснял главный тренер сборной России Олег Сухорученко.—Нет крепкого льда. Нет инфраструктуры».
Сейчас санно-бобслейный комплекс стоит в чистом поле. До ближайшей станции Турист километров пять. Строительство гостиницы только обозначено, поесть негде. А что есть для спортсменов, кроме самой трассы? Одни раздевалки. Стартовой эстакады нет. Под боксы для бобов, которыми спортсмены дорожат и которые ни за что на свете не оставят без присмотра, еще даже не отведено место.
Но и это еще не все проблемы, говорит президент Федерации санного спорта России Валерий Силаков: «Трасса в Парамонове пока дорабатывается. Самое главное сейчас—наладить работу холодильного оборудования. Нужно разобраться с хронометражом, водопроводом, системой автоматического охлаждения, от которой зависит, насколько качественным будет лед».
Короче, саночники также отказались готовиться в Подмосковье.
СЛАГАЕМЫЕ НЕУСПЕХА
Сметная стоимость парамоновского чуда—45 миллионов долларов. На самом деле, как водится, денег потребовалось гораздо больше и еще потребуется. Бывший директор комплекса Александр Петров признается: «Мы в первоначально отведенную смету не уложились. Потому что требования к объекту постоянно возрастали. Изначально, при его сооружении, не знали, что предстоит международная приемка».
Вопрос: а что тогда собирались построить за такие деньги?
Стройку курировал лично губернатор Московской области Борис Громов, для которого это был престижный проект. Так что недостатка административного внимания к возводимому объекту не возникало: планерки, накачки, совещания с участием мэра Дмитрова и других больших начальников, бесперебойное финансирование—с этим не было никаких загвоздок.
К делу привлекли большие силы, ставку сделали на отечественных спецов. Спроектировали трассу в «Стройпроекте», генеральным подрядчиком выступила корпорация «Инжтрансстрой», математическую модель оси железобетонного желоба разработали специалисты Института механики МГУ им. Ломоносова, технический надзор за ведением строительства осуществлял «Техноэкспорт консалт». Смущало только одно: отсутствие опыта в возведении высокотехнологичных спортивных объектов у всех задействованных структур.
Трассу соорудили в рекордно сжатые сроки—обычно на подобные сооружения требуется минимум два года (в Ванкувере, к слову, делали еще дольше), у нас же на все про все потратили чуть больше года. Вот только куда гнали коней, непонятно.
Внешне комплекс выглядит впечатляюще, и с начинкой на первый взгляд все обстоит неплохо: желоб с суперсовременной системой (закупленной в Финляндии) намораживания льда, три стартовых сооружения. Все технические решения согласованы с международными техническими комиссиями.
Но трасса должна катить. А она—не катит.
… В сопровождении главного инженера сооружения Михаила Обыденных, месяца два пробывшего исполняющим обязанности директора, и главного технолога Олега Фролова мы прошли вдоль трассы и убедились, какая это непростая конструкция. Только за внешним состоянием желоба неустанно ухаживают две бригады рабочих—14 человек. Для шлифовки ровных участков поверхности они используют фрезер, но по большей части здесь требуется ручной труд. Двумя скребками разной конфигурации нужно «вылизать» борта трассы—примерно как жокеи начищают бока породистым лошадям. Потом с помощью лопаты и щетки убрать снег. И так, метр за метром, вниз на расстояние свыше полутора километров. Процедура ежедневная, как чистка зубов. Только после этого можно приступать к поливу, что требует своей сноровки и терпения.
«Нихт Волга!» (в смысле не надо много воды), как объяснял немецкий специалист российским стажерам, обучавшимся в Германии, как ухаживать за трассой.
Уже после возведения комплекса выяснилось—у нас нет профессиональных ледоваров. От которых во многом зависят и спортивные результаты на конкретной трассе. Чуть больше подморозишь лед—и скорость на нем падает. А ведь борьба в санях и бобслее идет на сотые доли секунды.
Но не только в ледоварах дело. Изначально заявленная скорость прохождения подмосковной трассы составляла 135 км в час. Это приемлемо (хотя для сравнения: в Ванкувере разгоняются под 150 км в час). Однако затем в Парамонове зачем-то «навернули» дополнительное кольцо, гасящее скорость перед финишем. Поэтому там больше чем на 120—125 километров не разгонишься. Это означает, что готовиться на такой трассе, а потом «пересаживаться» на сверхскоростные—себе дороже. Не случайно наш опытнейший экипаж в составе Александра Зубкова и Алексея Воеводы, попав в Ванкувере в экстремальные условия, тут же разбил боб-двойку всмятку. Дважды падал при тестировании возможностей олимпийского желоба и лучший российский саночник—серебряный призер Игр в Турине Альберт Демченко.
Сегодня комплекс годится в лучшем случае для подготовки резерва и создания на его базе детской спортивной школы. Пока же на трассе занимаются часа два в сутки десятка полтора дмитровских мальчишек. На каждого из них приходится по… два с лишним человека обслуживающего персонала, зарплата которого составляет свыше миллиона рублей ежемесячно.
Такая вот получается супертрасса…