На старинном предприятии «Механобр-техника», многие десятилетия оснащавшем оборудованием горно-металлургическую, горно-рудную, химическую и строительную отрасли, в начале 90-х годов вдруг стали выдавать на-гора также и аппараты по переработке макулатуры в упаковки для яиц, а старых автопокрышек — в резиновую крошку для спортплощадок. Дошло и до компактных мусороперерабатывающих заводиков. «Огонек» попросил главу корпорации Леонида ВАЙСБЕРГА объяснить, каким образом предприятие, которое годами способствовало накоплению в стране промышленных отходов, оказалось в авангарде борьбы с ними.
Леонид Абрамович, как побороть напасть по имени отходы?
Зря это вы о напасти. Отходы — общая проблема нашей цивилизации, и избавиться от нее можно только одним образом: прекратить человеческую жизнедеятельность. А вот техногенные отходы-не что иное, как дополнительный источник сырья. И вопрос рециклинга, то есть вовлечения во вторичный оборот всех видов отходов, стоит ребром. Экологи давно провозгласили идеологию трех R — reduce, recycle, reuse. То есть снижать количество отходов, перерабатывать их, а исходя из этого-дальше использовать. Эти три R стали одной из инициатив G8, и мы ежегодно в этих обсуждениях теперь участвуем. По некоторым оценкам, в отвалах и хранилищах на территории РФ скопилось около 80 млрд тонн техногенных отходов. Что же касается второй причины, по которой мы занялись отходами, ну, извините, я люблю, когда вокруг чисто.
Кто отвечает за отходы в России?
Ведомства, ответственного за отходы, в России пока нет. Есть надзорные органы, но все распылено. Кстати, именно эта проблема была предметом очень жесткой критики на заседании Совета безопасности России 30 января 2008 года. Представьте-такой вопрос обсуждался впервые с 1917-го! Президент дал поручение организовать ведомство «по отходам» при формировании новой структуры правительства.
Что больше тревожит-бытовое загрязнение или промышленное?
Бытовой мусор-лишь видимая часть айсберга. В стране творятся страшные вещи. Скажем, сегодня накопление опасных отходов в полтора-два раза опережает рост ВВП. ВВП растет на 7—8 процентов, а рост опасных отходов — на 10—12 процентов в год. Это отходы горных предприятий, щебеночных производств, химических, в том числе 1—2-го класса опасности. Токсичные вещества лежат не только на поверхности, но и закачиваются в старые горные выработки! Какие-то дельцы добывают временные разрешения и закачивают в подземные хранилища порой страшно токсичные вещества.
Вы имеете в виду «экологические бомбы» типа полигона Красный Бор под Петербургом?
Наш Красный Бор-капля в море, и там еще порядок. Хотя везут и химические, и металлургические, и гальванические, и нефтесодержащие отходы, и пестициды, и соли тяжелых металлов. Там вся таблица Менделеева в безумных концентрациях. А что в других регионах! Я знаю, по крайней мере, 5—6 российских предприятий, производящих хлорсодержащие отходы, которым разрешили закачивать эту хлорорганику в собственные солевые выработки! Очень опасны отходы горно-обогатительных предприятий. Это жидкие взвеси, их хранят в искусственных озерах с намываемыми бортами — хвостохранилищах. На моей 40 — летней практике два или три прорыва бортов таких хранилищ случалось. Никто не знает, что с этим делать. По идее, они должны быть рекультивированы. Вот мне люди со слезами пишут из Хабаровского края, там предприятие «Солнечный ГОК» обанкротилось — металл весь вывезен, владельца нет. Огромное хвостохранилище, представляющее собой пульпу, смесь из тонко измельченных масс и жидкости, высохло. И малейший ветерок заволакивает поселок ядовитой пылью. Народ в ужасе: что делать?
Что добывал этот ГОК?
Олово. В местном совете говорят: бюджетных денег нет. Власти советуют народу искать инвестора, который возьмется это хвостохранилище перерабатывать, извлекая из него прибыль. Так ведь нужна еще и новая технология. Мы-то ее придумаем, но неизвестно, как она будет работать. Добывать из хвостохранилища полезные вещества и перерабатывать их куда труднее, чем из свежей руды. У России нет этого опыта.
На полигонах с бытовым мусором тоже картина не лучше.
У нас под Петербургом ужасные мусорные горы-полигон Новоселки и полигон Южный. Вокруг этих дымящихся терриконов выжженная земля. С бытовыми отходами перемешивают другие опасные вещества. Шлаки с металлургических заводов, золоотвалы ТЭЦ — уголь сжигали много лет, эта зола лежит. На свалки порой вывозят и медицинские отходы, что недопустимо. С биологическими отходами вообще беда. В бассейне Волги, к примеру, около 3,5 тысячи сибиреязвенных скотомогильников. Координаты большинства утеряны.
Наша цивилизация не рискует погибнуть в битве с мусором?
А человечество давно уже все разрулило. Сортируют, возят, обезвреживают, получают вторичные ресурсы. Это у нас самым распространенным методом размещения отходов остается захоронение неотсортированного мусора на полигонах и свалках. Что ведет к потере до 90 процентов продукции, имеющей реальный спрос на рынке вторсырья. Мы безвозвратно теряем в год 9 млн тонн макулатуры, 1,5 млн тонн черных и цветных металлов, 2 млн тонн полимеров, 20 млн тонн пищевых отходов и 500 тысяч тонн стекла.
Какие же законы нужны, чтобы бизнес стал охотиться за этим «золотом»?
Законов у нас предостаточно. Но они не срабатывают. Кое-что следует дожать. Ужесточить экологический кодекс. Уточнить закон об отходах. Усилить наказания за несанкционированное нанесение экологического вреда. Еще следует принять один из важнейших законов — «О вторичных материальных ресурсах». Проект в Госдуме, прошел первое чтение. В Думе прошлого созыва против этого закона боролись импортеры, так как им придется платить при растаможивании товаров-они же ввозят холодильники, телевизоры и прочее в упаковке. Без этого закона Россия теряет как минимум 3 млрд евро.
Как быть, если Ленобласть не хочет быть свалкой для Петербурга, а Мособласть-для Москвы?
Везти мусор из больших городов некуда. У нас губернатор Валентина Матвиенко год назад приняла политическое решение-построить два дорогих мусоросжигающих завода. В Москве построено уже четыре, и до 2012-го планируется еще четыре. Столичное правительство приняло программу развития мусороперерабатывающей отрасли стоимостью 80 млрд рублей.
А почему Европа, которая научилась тщательно сортировать мусор, снова принялась его сжигать?
Действительно, Европа мусор сортировала, компостировала, частично сжигала. Но в последние полтора года у них произошел поворот в сторону сжигания несортированного мусора. До 2012 года в Европе запланировано построить 93 мусоросжигающих завода! Это конъюнктурное решение. Оно связано с резким ростом цен на нефть. Сжигая мусор, вы хотя бы на 3—4 процента снижаете расходы на нефть и хоть немного отбиваетесь от дикого роста цен на энергоносители. Бумага и пластик добавляют теплотворную способность, поэтому сейчас они отсортировывают только камень и металл — то, что не горит. Кстати, и Америка порядка 40 таких новых заводов собирается строить.
Вот Неаполь утонул в мусоре. Это не то, что и нам грозит?
Там произошло ровно то же самое, что у нас в Питере,-город был отдан монополистам-перевозчикам. В течение семи лет перевозчики торпедировали любые решения властей Неаполя по строительству мусоросжигающих заводов. В итоге переполнились полигоны, везти стало некуда. И тогда перевозчики объявили, что ушли с рынка. Город зарос, пришлось привлекать армию, начались бунты. Из-за этого слетело правительство Проди. Уходя, экс-премьер просил прощения у жителей Неаполя.
Чем дело кончилось?
Решение о строительстве двух заводов уже принято. Строить будут две крупные европейские фирмы — швейцарская и французская. Французы, к примеру, обеспечивают очистку дымов в полтора раза ниже евронорм. Через год в Неаполе от мусора и следа не останется. Нам бы так.
Фото ЮЛИИ ЛИСНЯК