Прощание с Борисом Николаевичем Ельциным не может считаться оконченным, пока страна не узнает, как увековечена память ее первого президента. Понятно, что в новейшей истории Россия еще не прощалась с руководителем государства и от этого многие грустные формальности происходили впервые. Кто знает, возможно, именно на траурной странице нашей истории с особой четкостью проявляется ответ на вопрос: строим ли мы новую страну или просто меняем фасад старой? В той, прошлой, стране смерть была не концом борьбы, а началом сведения счетов. Судя по тому, как в 2005-м похоронили архитектора новой жизни Александра Николаевича Яковлева (прощались с ним не в главном фойе Академии наук, а гроб на свои деньги купил один состоятельный человек), счеты все еще сводят. И сводят как раз те, кто в основном и обжирается плодами той самой новой жизни.
На прошлой неделе в Екатеринбурге, откуда Ельцин родом, где учился и начинал карьеру, создали комиссию по увековечиванию его памяти. Возможно, именем Ельцина назовут аэропорт, метро или улицу в областном центре. Но «земляк уральцев» — это, согласитесь, далеко не все, что можно сказать о Борисе Ельцине. Крупнейшая фигура в мировой политике. Почти десятилетие президент нашей страны. Человек, попытавшийся вернуть всей России и каждому ее гражданину свободу и достоинство. Увековечить Ельцина в столице его страны — это не вопрос политического вкуса Кремля или Тверской, 13. Кто пришел, а кто не пришел прощаться с Борисом Николаевичем — это, можно сказать, дело личное. Но национальная память — это не поле для чьего-то собственного реванша. Ненависть и запоздавшая сатисфакция никого не сделают уже равновеликим Ельцину.
Путин в Послании Федеральному Собранию предложил назвать именем Ельцина президентскую библиотеку. Он мог бы инициировать появление имени первого президента и в московской топонимике, но не стал, возможно, отдавая инициативу в руки мэрии и Мосгордумы. В конце концов, если в столице есть проспект Андропова, комбинат Микояна и улица Кадырова, то уж найти что-то, достойное имени Ельцина, можно. Я бы, например, предложил назвать его именем телецентр в Останкине. Еще и в память о свободе слова.
До встречи!