Большой город вообще полон раздражения, но Москва в этом абсолютный чемпион. Ну и неудивительно: вон сколько народу вокруг, надоели все невыносимо.
Дело даже не в прямой грубости, к которой мы склонны, естественно, более, чем воспитанные веками тесного общежития европейцы или американцы, уважающие друг друга еще с тех времен, когда взаимное уважение внедрялось кольтами и винчестерами. О нашем хамстве я уже писал как-то, а тут недавно получил подтверждение своим наблюдениям: Москва объявлена научными исследователями то ли самым, то ли одним из самых грубых городов мира. Хуже нас, кажется, только Бомбей.
Но сейчас не о грубости речь, а именно о раздражении, чаще всего скрытом, от которого страдает исключительно сам раздраженный. Боже мой, как же они все достали! Едущие не по правилам, идущие напролом, забросавшие все вокруг мусором, девушки, говорящие между собой на всю улицу матом, и юноши с пивными бутылками и банками, пьющие на ходу…
Как нам, несчастным, не повезло с земляками.
Между тем они — это мы и есть.
Только что подрезав чью-то машину, да еще и выехав при этом немного на встречную, мы бесимся, будучи сами подрезанными или еле разминувшись с каким-то козлом, захватившим часть нашей полосы. Не уступив в дверях дорогу выходящему, мы психуем через несколько минут, выходя через те же двери и упираясь в безостановочно прущую навстречу толпу. Вздрагивая от громкого и непереносимо неприличного разговора за спиной, не вспоминаем, какими словами только что пользовались в своей компании, причем во всеуслышание. И никогда не доходим до урны с окурком — в карман его прятать, что ли? Все равно кругом свалка.
В одном магазине, куда я иногда захожу, стены зеркальные. И всегда происходит одно и то же: глянешь нечаянно — это что ж за урод идет рядом?! Не сразу сообразишь, что это ты сам и есть. Просто посмотрел со стороны и проникся естественным чувством отвращения к ближнему своему. Чувство объяснимое, но жизнь оно не украшает.