Бурятский бизнесмен переводит на солнечное отопление дома и предприятия Улан-Удэ. Новая наука несет с собой и авангардную архитектуру. Дом-юрту по новым архитектурным и солнечным стандартам построил даже председатель Народного хурала Бурятии.
Весной в автоцентр «КамАЗ» и на местный пивзавод нагрянула проверка из «Бурятэнерго». Ревизоры долго выясняли, почему «КамАЗ» стал платить за электроэнергию почти на 30% меньше, чем раньше, а пивзавод — на 24%. И не поверили, узнав, что на предприятиях установили солнечные батареи и предпочитают часть энергии получать от них. Инспекторы даже пообещали обратиться с иском в арбитражный суд.
Зачинщиком скандала с полным основанием можно считать Геннадия Касаткина, директора Центра энергоэффективных технологий (ЦЭФТ). Он пропагандирует и устанавливает солнечные батареи — кроме пивзавода и автоцентра они дают тепло районной больнице, детской школе-интернату и фабрике по производству валенок. Ну и, конечно, жилым домам, которые уж никак не назовешь обычными. И он бросил перчатку вызова алчным энергетикам, которые продают энергию Бурятии по грабительским ценам.
… В черном костюме, за рулем серебристой «тойоты» Геннадий Касаткин подвозит меня к своему дому. Пахнущий опилками и пылью новострой разве что красной черепицей крыши да дверьми похож на жилье. Все остальное напоминает разгул хай-тека на постмодернистском перформансе.
Упершись в глухую стену из сверкающего стекла и пластика, выпаливаю:
— А где же окна?
Касаткин, видно не в первый раз, объясняет:
— Это южная — самая солнечная — стена, поэтому по проекту я ее сделал вертикальной «грелкой». По сути, перед вами двухэтажная встроенная в стену солнечная батарея. Ну никак не могу убедить заказчиков, что южную сторону — больше всех съедающую солнца, надо делать глухой батарей, а окна разносить на восток и запад. Тогда и энергия будет поглощаться максимально, и внутри помещений свет будет чередоваться весь день.
| Солнечная батарея может быть стеной, крышей или элементом декора |
Вот и приходится Геннадию Касаткину экспериментировать на своей семье. Свой солнечный дом он возводит по всем правилам науки. С южной стороны — стена-батарея, с восточной — два окна и дверь с лестницей, ведущей на второй этаж. Там на чердаке оборудован коллектор-бак с холодной водой. К нему сквозь стены ведут трубы, обогреваемые той самой уличной батареей-стеной.
— Вот гелиодуш. — Хозяин показывает на комнату, стоящую рядом с коллектором-баком.
Вода идет по трубе, ответвленной от солнечной батареи, а включается обычным краном — каких в каждом обычном доме. Такая же труба проведена на кухню и в ванную. Касаткин ведет меня к единственному окну на южной стороне, установленному по остаточному принципу: стена-батарея закончилась, вот и решил изобретатель устроить еле заметное окно во двор:
— Это, — он показывает на стоящий во дворе стеклянный ангар, — моя гелиотеплица. У нее тот же принцип работы, что и у домашней установки, но батарейка поменьше мощностью.
Мастер гордится тем, что его солнечные установки уникальны. Обычно их делают металлическими, пластиковыми, вакуумными или комбинированными. Изобретатель, перепробовав всякие комбинации, пришел к выводу, что самые надежные — полипропиленовые. Они не поддаются коррозии, жадно впитывают солнечную энергию, даже если она с трудом пробивается сквозь облака, они легкие и полупрозрачные, как тонированное стекло, и, наконец, придают жилищу вид заблудившейся тарелки инопланетян.
— В зависимости от того, как установить солнечную батарею, — продолжает экскурсию Геннадий Касаткин, — она может служить стеной, крышей, элементом декора, а то и вовсе главной составляющей всех стен. На мой взгляд, если к строительству дома, работающего на солнечной энергии, подойти по уму, то сразу понятно: такое сооружение принципиально меняет архитектуру жилища, его пространство и культуру. Вот смотрите, — продолжает он, показывая на круглое сооружение на чертеже, — можно построить солнечную юрту, можно — дом-банк или дом, стилизованный под космическую ракету-носитель.
Правда, все, кому он устанавливает солнечные батареи, просят об одном: спрятать батарею так, чтобы ее не было видно. Или, на худой конец, убрать ее с глаз долой на крышу. «Ее там припорошит снегом зимой, а летом — пылью, она сразу хуже работает, — возмущается Касаткин. — Сразу идут ко мне, мол, ремонтируй».
Единственный, кого он смог уговорить на строительство дома-юрты по новым архитектурным и солнечным стандартам, — это председатель Народного хурала (парламента) Бурятии Александр Лупсанов.
Юрта-авантюра
— Сам не знаю, как пошел на эту авантюру, — встречает нас у калитки своего дома-юрты Лупсанов.
Он сосед изобретателя — живет через дорогу.
| Подключение к солнцу, как к огромной розетке, окупается за 5—9 лет |
После того как начали работать первые солнечные батареи и давать тепло и горячую воду промышленным предприятиям, Касаткин на волне успеха придумал другую идею. Он уговорил местные власти создать в пригороде Улан-Удэ первый в России коттеджный поселок, работающий исключительно на экологически чистой энергии солнца. Денег из местного бюджета ему ни копейки не дали, но сказали: «Пробуй».
— Я и стал его первой жертвой, — улыбается председатель парламента Лупсанов, — но если Геннадий Павлович все еще строится, то мы с супругой уже въехали и круглый год греемся, моемся и стираемся исключительно за счет солнышка.
Лупсанову понравилась идея выстроить солнечные батареи по принципу юрты, но строить для себя солнечное жилище он не стал.
— Дорого, — объясняет Александр Лупсанов, — а я на это дело подписался из соображений экономии.
В целом за удовольствие подключиться к солнцу, как к розетке, Лупсанов заплатил больше 100 000 рублей. Он надеется, что его вложения окупятся через пять — семь лет.
— Примерно так и будет, — уверен Геннадий Касаткин, — наши стандартные установки стоят от 2500 рублей и окупаются в течение 2,5—5 лет. Заметьте, в Москве их стартовая цена — от 9000 рублей и срок окупаемости — пять — девять лет. Потом их пользователи не платят ни копейки. Большая батарея, как у меня дом или у председателя Народного Хурала, обходится подороже, и затраты оправдываются попозже.
— Если так выгодно греться от солнышка, что же местный бюджет не вкладывает средства в новый вид производства энергии? — спрашиваем у Александра Лупсанова.
Он хитро улыбается и держит паузу, как актер на сцене.
— Федерального закона нет. Вот нет и дотаций. Я надеюсь на малый бизнес и кулибиных.
— Они — как локомотив, — говорит Лупсанов, — могут вытащить нас из бедности за уши.
Звонок-разведка
Оптимизма парламентария совсем не разделяет Геннадий Касаткин. Он уверен, что время энтузиазма, исключительно благодаря которому и развивается солнечная энергетика в Бурятии, себя исчерпывает.
— Почти все, кто имеет средства и мог сделать заказ, — говорит Касаткин, — мне его сделали. Дальше нужна региональная, а лучше государственная программа помощи или кредитования, особенно дачникам-частникам. Ее нет, и, значит, мы неизбежно теряем в темпах развития.
К этой проблеме совсем недавно добавилась еще одна. Та самая проверка из «Бурятэнерго», которая грозила судом.
— Суда не будет, — уверен Касаткин, — мне разведка донесла совсем другое.
Оказывается, компания «Бурятэнерго» начала подготовку для перехода на альтернативные и локальные источники энергии. Эксперимент начнется летом в Ховринском районе республики. Пока в трех селах планируется установить солнечные батареи и бензиновые генераторы, которые обеспечат энергией 20—30 домов. «Я надеюсь, что конкурент за помощью обратиться ко мне, — делится сокровенным Геннадий Касаткин. — Ведь передача энергии по проводам в отдаленные деревни у нас стала нерентабельной. Электросети изношены, на их ремонт надо до 4 млрд рублей, которых ни у кого нет. Мне кажется, это шанс и для альтернативной энергетики, и для местной власти.